Кому по душе песий вой и алая кровь,
Кто крадется средь мертвецов во прахе надгробий,
Жаждущее крови, несущее ужас смертным.
Горго, Мормо, тысячеликая Луна,
Явись, о всемилостивейшая, к нашему жертвеннику.
Затем я снова произнес его с самого начала. Раз сто его повторил. Я мог читать его сколько угодно, ведь знал эти слова наизусть. Тем временем на плиту пролился кипяток. Но я поставил кастрюлю на медленный огонь, так что все было в порядке. Ее содержимое могло вариться хоть до бесконечности.
Раз за разом повторяя заклинание, я начал терять сознание. Голова шла кругом. Меня несло в неизвестность.
Когда я очнулся, с балкона доносились гадкие звуки кислотного дождя, разъедающего планету. Я пошевелился в кровати. Под боком было что-то твердое. С трудом продрав глаза, я подтянул предмет к себе. «Токийский Зодиак». Видимо, я задремал за книгой.
Я медленно перевернулся на спину. Лежа в темноте с полуприкрытыми глазами и туманом в голове, я некоторое время блуждал между сном и явью. Мое воображение рисовало закат, водные просторы с сотнями сверкающих пенных барашков и медленно дрейфующую доску. А на верху этой доски раскинулся я. Подложив руки под голову, я любовался, как голубое небо плавно окрашивалось в цвет индиго.
Вода куда-то неспешно текла. Я не был уверен, река ли это или море. Весел у меня не было, и я сдался на милость течения. Что меня ждало впереди? Смерть? Или простые человеческие радости? Кто знает. Но одно я понимал твердо: никакой надежды нет. Близилась ночь, и я почти не сомневался, что умру.
Но как я ни напрягал память, мне никак не удавалось вспомнить, чем я занимался днем. В полудреме я завороженно смотрел то ли сон, то ли фантазию, сотканную силой мысли. Фантазия, перетекающая в сон? Какое же странное ощущение. Еще шаг – и этот мир должен был меня поглотить. Но в этот самый момент я вдруг вспомнил, что делал перед тем, как провалиться в сон. Вспомнил все до мельчайших подробностей. Я совершил нечто чудовищное.
«О инфернальная, земная и божественная Бомбо, приди…» – пробормотал я себе под нос. Неужели я сам, своими руками сотворил все это?! Страшно подумать!
Не поворачивая головы, я перевел взгляд влево на диван, где лежал Катори. Длинные волосы, прическа помпадур. Сведенные ноги лежали прямо, руки были вытянуты по струнке. Он был абсолютно голым, его тело не было ничем прикрыто. Хотя за окном стояла весна, на него было как-то холодно смотреть. От стыда я не мог долго разглядывать его, поэтому продолжал протирать дыру в потолке, поглядывая на него лишь краем глаза.
«…Божество, бродящее в ночи, где сходятся все пути.
Враг света, друг и помощник мрака,
Кому по душе песий вой и алая кровь…»
Я не наделял эти строки никаким смыслом – против моего желания, словно по дурной привычке, они сами срывались у меня с губ.
Я чуть не вскрикнул. Обнаженная нога Катори дернулась. Повернуть голову в его сторону у меня никак не