– Анни, побудь ещё дома, отдохни и выходи на работу в офис только когда почувствуешь себя здоровой. Я распоряжусь, чтобы в твоём кабинете установили жалюзи. Тебе так будет спокойнее работать,– присев на край кровати сказал Генри.
– Не стоит так стараться ради меня.
– Я сам решу, что стоит, а что нет, – строго сказал директор, –комфорт моих сотрудников имеет первостепенное значение.
– Диктатор, как я и говорила,– я искренне улыбнулась. В глубине души мне даже нравится слушаться его приказов, но как же приятно их нарушать.
– Отдыхай, завтра как будешь готова, я отвезу тебя домой,– Генри наклонился ко мне и почти невесомо поцеловал меня в лоб.
Мне совсем не спалось, нога к ночи снова разболелась, но и лежать в постели я больше не могла. Тишина казалась пугающей и словно липла ко всем окружающим предметам, обволакивая их тенью и холодом. Мне хотелось рассмотреть всё, увидеть каждую деталь интерьера подробнее. Обстановка в доме много говорит о его хозяине. Офис Генри мне показался таким безликим. Ни одной детали, которая говорила бы о нём, как о человеке, это невероятно смущало. Хотя, единственное, что я могла точно о нём сказать – он был до боли одинок, хоть и старался это скрыть.
Опираясь о стену, и стараясь не шуметь, я рассматривала полку с фотографиями. В чёрных матовых рамках были заключены две девушки. На одном из фото Генри обнимает девочку–подростка на фоне морского берега. Возможно, это его сестра. Они были не очень похожи, но глаза. Такое же синее марево. Девочка широко улыбается, крепко держась за руку Генри. Он тоже выглядит абсолютно счастливым. Странно видеть на его лице столько эмоций. Сейчас он был словно заморожен, подёрнут легким инеем. Рядом на другой фотографии Генри обнимает за талию стройную девушку с длинными, медового цвета, волнистыми волосами. Она держит перед собой руку, на пальце которой блестит обручальное кольцо. Что–то оборвалось. Значит, у него есть невеста, или жена, он выглядит таким счастливым, беззаботным.
Где–то внутри неприятный укол разочарования разослал свой болезненный импульс во все закоулки души. Неужели я осмелилась думать, будто могу ему нравится? Я – хромая утка. Зачем он только целовал меня? Заронил семена надежды? Наверное, от скуки. Что–то нашёптывало, это не вся правда, но разбираться не было сил. Сколько же девушек в его арсенале? Я не могла претендовать на этого мужчину. Не хочу быть одной из тех, кто страдает по нему и жаждет внимания, в то время как его сердце, очевидно, занято.
Да…большей глупости я не совершала. Это фото вернуло меня в реальность. Словно отрезвляющая пощечина.
Сумка была собрана ещё с вечера, и решение пришло само собой. Возможно, не самое умное, но необходимое. Часы показывали половину третьего ночи.