Наконец мы остановились у самых ворот. Самаэль небрежно похлопал по ним и толкнул створки, заставив их со скрипом и скрежетом разъехаться в стороны. Я зажмурилась от ударившей в лицо волны горячего воздуха, пропитанного запахами пота и горелого мяса. Ощущение было такое, словно открылась дверца печи. Когда глаза снова привыкли к полумраку, я увидела, что мы стоим на пороге огромного зала.
Сводчатый потолок уходил так высоко, что терялся где-то в клубах дыма и тумана. А по стенам полукругом шли массивные каменные лавки, уставленные трупами.
В ужасе я отшатнулась и прижала руку ко рту, сдерживая рвотный позыв. Сотни, если не тысячи мертвых тел лежали на этих полках – ангелы и падшие вперемешку. Кое-где они свисали безжизненными гроздьями, в других местах были навалены друг на друга, образуя жуткую кучу переплетенных конечностей. Все эти создания были обезображены до неузнаваемости – кто-то лишен головы или конечностей, кто-то вспорот от пупка до челюсти. Везде пролилась кровь, перемешанная с гноем и нечистотами. Запах разложения и гари стоял такой, что я едва не потеряла сознание. Дрожащими руками я зажала нос, из последних сил сдерживая тошноту.
– Что… что здесь произошло? – выдавила я сквозь ком в горле, чувствуя, как сердце бешено колотится в груди.
– А на что это похоже? – ответил падший с горькой усмешкой, искривившей его лицо. Его глаза потемнели, а голос стал низким и хриплым.
– Здесь произошла жестокая битва. Михаил сумел найти лазейку и проник в замок, послав своих убийц. Мы были застигнуты врасплох, и множество моих людей полегло в этой схватке, – он сделал паузу, сглотнув ком в горле, и на мгновение прикрыл глаза, словно пытаясь совладать с болезненными воспоминаниями.
– Вчерашнее преследование, свидетелями которого вы с братом стали, было лишь продолжением этого сражения. Я нашел выживших ангелов на поверхности и расплатился с ними за их службу. Но я не предполагал, что сам Михаил выследит меня. Его коварный план заключался в том, чтобы не только выманить меня на поверхность, но и истощить, а после нанести удар, – его руки задрожали от гнева, а на скулах заиграли желваки.
Я опустила глаза, не в силах смотреть на Самаэля. Его слова эхом отдавались в моей голове, вызывая волну дрожи по всему телу. Горло сдавило от подступающих слез, а в груди разлилась невыносимая боль от осознания масштабов трагедии.
– Это… это ужасно, – прошептала я, судорожно втягивая воздух. – Я и не знала, что все настолько плохо. Мне так жаль, Самаэль, – мой голос дрогнул, и я почувствовала, как по щекам потекли горячие слезы.
Я сделала неуверенный шаг к падшему ангелу, желая поддержать его, разделить боль утраты, но тут же остановилась, не решаясь приблизиться. Мне хотелось найти слова утешения, сказать что-то ободряющее, но я понимала, что никакие слова не смогут облегчить груз, лежащий