Марк Шагал. Повозки. Ок. 1908
ГМИИ им. А. С. Пушкина
К празднику все мылось и убиралось, девочкам шили новые платья и покупали обувь. Родители надевали на себя все лучшее и вместе с детьми и гостями садились за праздничный стол, на котором были расставлены разные необычные яства: зеленый лук, натертый хрен, толченые орехи. Гинда-Нека знала, что они символизировали «опресноки, которые евреи ели, проходя через пустыню». Застолье продолжалось бульоном и фаршированной рыбой. По субботам стол также отличался разнообразием. Вся еда, разумеется, готовилась заранее. Семья строго следовала всем религиозным обычаям. Им не пришлось жить в черте оседлости, как положено было большей части еврейского населения Российской империи, так как отец Гинды-Неки отбыл рекрутскую повинность. Несмотря на всю традиционность их уклада, Добычина с детства росла в достаточно открытой среде, видела быт всего городского населения и в распахнутые окна своей комнаты слышала мелодичный звон колоколов упоминавшегося выше Крестовоздвиженского храма, приводивший ее в восхищение. Никогда не забывая о своем происхождении, Надежда Евсеевна научилась чувствовать себя вполне комфортно в любой обстановке, отличной от той, в которой провела ранние годы своей жизни.
Глава 2
Его высокоблагородие Петр Петрович
Гинда-Нека познакомилась с Петром Добычиным в октябре 1900 года. Обстоятельства этого знакомства нам известны благодаря дневниковой записи, сделанной Добычиной, вероятно, в 1918 году. В трудный для себя период, затронувший и личные отношения, она намеренно обращается к описанию первой встречи с мужем:
«Осень. Главная улица провинциального города. Воскресный день. Вся учащаяся молодежь гуляет бесконечное число раз вверх и вниз по главной улице. Легкая стрельба глазами между гимназистками и гимназистами, реалистами и кадетами. Грязь под ногами, несколько прохладно, небольшой ветер, легкий дождик – очень неприятный временами… Среди “табуна” мое внимание привлекает небольшой, толстенький, беленький с небольшими, но поразительно добрыми – чистыми глазами. Возможно, мое внимание привлек именно он, ибо сопровождавший меня молодой человек остановился с ним переговорить о свидании: 23 октября на благотворительном вечере».
Конечно, Гинда-Надя{4} пошла на этот вечер, где молодые люди наконец заговорили друг с другом: по ее воспоминаниям, они вели легкую остроумную беседу ни о чем, стремясь показать себя в лучшем свете. «Очень хитро это в природе устроено – глазами пишут самые сильные страницы своей жизни, языком болтают всякий вздор», – так Добычина прокомментировала этот эпизод в своем дневнике.
Марк Шагал. Зеленые любовники. Сер. 1910-х
Частное собрание
Ее будущий супруг сохранил все письма и любовные записочки, полученные от невесты в первые годы их связи. Самая ранняя из них написана