– Останемся здесь – все это нас доконает, – неторопливо, старательно сдерживая дрожь в голосе, ответил Моррис. – Конец не так уж далек. Сам не могу сказать, долго ли еще продержусь.
– Брось, Эд! По-моему, ты делаешь из мухи слона. Если тебе так уж плохо, почему бы не взять отпуск и не пройти полную проверку нервной уравновешенности? На днях в одной видеопрограмме показывали человека с психосоматической системой куда хуже твоей, намного старше тебя, до и после лечения… А знаешь, давай сходим сегодня куда-нибудь? Устроим себе настоящий праздник, о’кей?
Вскочив на ноги, Салли нащупала изящными пальчиками «молнию» шорт, взволнованно сверкнула глазами и поспешила в спальню.
– Я новое пластиплатье надену! То самое, в котором мне до сих пор не хватало духу выйти на люди. Знаешь, какое? Вблизи вроде бы вполне обычное, но чем дальше отойдешь, тем прозрачнее с виду становится, пока не…
– Знаю, знаю, – устало вздохнув, отозвался Моррис. – Видел как-то в рекламе по дороге с работы.
Неторопливо поднявшись на ноги, он побрел в гостиную, но у двери в спальню остановился.
– Салли…
– Что?
Моррис открыл было рот, собираясь заговорить, спросить жену еще раз, обсудить с ней бережно свернутый и привезенный домой листочек фольги. Побеседовать о дальних рубежах. О Проксиме Центавра. Об отъезде с Земли навсегда… однако такая возможность ему, увы, не представилась.
В прихожей залился трелью дверной звонок.
– Кто-то пришел! – в восторге воскликнула Салли. – Скорей! Посмотри, кто там!
За дверью, в сгущавшихся сумерках, безмолвно, неподвижно высился робот. Из-за его спины в дверной проем хлынул студеный ветер. Содрогнувшись от холода, Моррис невольно подался назад.
– В чем дело? – охваченный странным, беспричинным страхом, проворчал он. – Чего тебе?
Таких громадных роботов ему еще не встречалось. Огромного роста, изрядной ширины, с тяжелыми стальными захватами, с продолговатыми зрительными линзами, выглядел он очень и очень внушительно. Опорой туловищу – угловатому квадратному баку вместо обычного конуса – служили не две, целые четыре гусеницы. Робот почти семи футов в высоту нависал над Моррисом, точно массивная, прочная башня.
– Добрый вечер, – ровно заговорил он.
Подхваченный холодным ветром голос робота смешался с гнетущим вечерним шумом, с урчанием двигателей и лязгом светофоров на перекрестках вдали. Мимо сквозь мрак спешили куда-то немногочисленные прохожие. Мир за порогом был черен, неприветлив, враждебен.
– Добрый, добрый, – машинально откликнулся Моррис, обнаружив, что все еще дрожит, но уже совсем не от холода. – Чем торгуешь?
– Я хотел бы продемонстрировать вам АСРАД, – отвечал тот.
Разум Морриса словно окоченел. Мысли смешались в кашу. Что за чертовщина этот АСРАД? Казалось, все это – кошмарный сон. Казалось, сознание вот-вот распрощается с телом, и удержать его стоило немалых трудов.
– Что-что? –