На балконе ничего не было, за исключением ледяного поручня и свисающих с него сосулек. Будь это ее дом, она хотя бы украсила его плющом.
Внизу периметр замка патрулировали ледяные стражи. Даже если бы она и попыталась сбежать, то эта идея с треском провалилась бы, и ее с легкостью обнаружили и схватили. Но она не собиралась и пытаться – не хотела ставить под угрозу жизнь кого-то еще из деревни. Впрочем, разве не именно это она пыталась сделать, когда предлагала Сарен убежать и спрятаться на время праздника? Разве не желала она умереть кому угодно, кроме Сарен?
Ветер растрепал кончик ее косы, и, подняв взгляд в небо, Эйра заметила в нем белое пятно. Прищурившись, она смотрела, как оно пошло на снижение, приближаясь к ней.
«Да не может быть. Неужели?»
Хлопая белоснежными крыльями, на перила балкона опустился Адаир.
– Прости, что не успела попрощаться, – сказала Эйра.
Какое-то время он просто смотрел на нее, а потом с уханьем взмыл в воздух и полетел прочь, в ночь, свободный, как сам ветер. А она осталась здесь. Сама решила прийти и сама решила не сбегать, так что чего уж теперь жаловаться.
Пройдя обратно в комнату, Эйра закрыла за собой дверь. Опустившись на софу, она уставилась на огонь, и постепенно ее веки стали наливаться свинцом. Она все ждала, что Морозко вернется. Может, даже планировала попытаться придушить его плащом. Но время шло, а дверь все не открывалась.
Как же ей хотелось верить, что в качестве жертвоприношения он покончил с собой, но она знала, что этого ей не видать.
7. Морозко
Ничего из этого сейчас в планы Морозко не входило. Он был твердо настроен нагрянуть в деревню смертных, выбрать показательно жертву и вскрыть девушке горло на глазах у всех присутствующих винтийцев. Напомнить и показать им, где их место, и, что гораздо важнее, усилить треклятую печать.
И вот он снова здесь. С этой упрямой девицей у него дома. Чем внятнее его видение сможет проясниться, тем быстрее он сможет понять ее магию и избавиться, таким образом обезвредив печать.
В камине ванной мерно потрескивал огонь, и Морозко был благодарен этой небольшой, но такой необходимой передышке. В голове ненадолго притихли все волнения: и те, что касались мира, и те, что относились к Эйре. Спрятавшись от них всех в комнате, прилегающей к спальне, он прикрыл уставшие глаза и погрузился еще глубже в приятную воду. Ее тепло ласкало тело, но очень скоро воде было суждено остыть.
Земля покрылась алым, и Эйра подняла окровавленную руку. Широко распахнув глаза, она нашла его взглядом, и по ее губам он смог прочитать свое имя.
Морозко скривил рот и ударил рукой по горячей поверхности воды в ванне. Та сразу же зарябила, искажая отражение его оскаленного лица. «Еще один фрагмент того же момента». На долю секунды он немного пожалел, что Эйра не согласилась пойти с ним в ванную. Главным образом потому, что тогда бы он смог с помощью интимной близости избавиться от этой злости. Заодно, может быть, и проклятое видение