Назвали его в честь деда, погибшего сорок лет над под Ригой. Да Иван и отца не помнил, тот покинул земную юдоль, когда ему едва год исполнился. В тот год, царь Алексей Михайлович осадил город Ригу, а полковник Елисей Циклер со своим полком был со всем войском, честно бился с шведами. Ну а Елисей Иванович уж повёрстан на царскую службу, года три назад как. В драгунском полку, а не на печи, в Приказе каком.
– Да от кого?
Сын, разумник, нагнулся да на ухо батюшке прошептал. Иван Елесеевич сразу вскочил, одобрительно хлопнул по плечу наследника, и сбежал по лестнице ещё отцовского дома вниз. Строение было добротным, каменным. Палаты в два этажа, по восемь окон на каждом, на второй, господский, вёл знатный всход, резной из выдержаного дуба.
– Сторожка, батюшка! – крикнул Елисей.
Иван оценил, и быстро, поскрипывая сапогами на мощенном камнем дворе, вошёл в дом для дворни. У двери стоял холоп Васятка, и провёл хозяина в малый закуток. Там сидела женщина, из дворни, в тулупе и лицом,, замотанным в плат из дешёвого сукна.
– Дверь прикрой. Да принеси яблочного взвару две кружки.
– Всё сделаю, – быстро ответил холоп.
Тут через стол к Цыклеру из под тулупа змеей вылетела женская рука, и малая грамотка ловко сама прыгнула в ладонь думного дворянина. Иван мигом прочитал послание.
– Я буду, не сомневайся, – ответил Цыклер.
Сенная девка поклонилась, забрала письмо и сожгла прямо в пламени свечки, стоявшей на столе. Остался только пепел да оплывший воск от печати царевны.
– Пойду я… – и посланница поднялась с лавки.
– Да хоть попей сладкого немного. Сейчас уже и принесут.
– Хорошо..
Принесли глиняные кружки, женщина почти залпом выпила взвар, поклонилпсь и покинула богатый дом думного дворянина.
***
Цыклер помнил послание почти наизусть, в голове, сказать честно, родились сразу два плана. Опять, как в 1687 году известить юного царя, уверить его в своей преданности… Или… Сходить к Софье, а там уж решить… Но какой толк в заговорах, успокаивал он себя, Иван Алексеевич уж год как умер, и после смерти Петра царство могло достаться лишь Алексею Петровичу, но уж никак не Софье Алексеевне. Она могла стать лишь правительницей до женитьбы царя, его совершеннолетия
Так подумав, Иван Елисеевич успокоился. Но, раз обещал, то надо было идти. Не хотел, раздумывал, всё перебирал страницы Псалтыри, но затем решился.
– Никишка! – крикнул он холопа, – готовь лошадей, и со мной поедешь!
Через малое время его человек стоял во дворе с двумя осёдланными конями. Иван Елисеевич легко сел на любимого жеребца, холоп ехал чуть позади. Погодка по февралю месяц была, не то что бы хорошей, главное, что сильного ветра не было
Через или побольше добрались до монастыря. Цыклер спешился, оставив Никишку с лошадьми. Сам думный дворянин пошёл к сторожке. Хорошо, что хоть оделся попроще, берёгся от чужих глаз.
Встречались трудники ла богомольцы, но его,