***
Лафрант был измотан и, пожалуй, олицетворял собой все невзгоды бирлонской армии за эти годы. Новость о предателе, пелена гнева и расследование в течение целого дня с последующим выговором от Эраза окончательно добили его. С тяжелой головой и сердцем Лафрант вернулся в свой шатер, где всего на пару часов позволил себе предаться небытью. Во сне разум его терзали неясные кошмары о событиях прошлого и, что страшнее – неопределенного грядущего. Он видел предателя в темном плаще, он гнался за ним что есть мочи, но тот всегда уходил. Многим бирлонцам в те годы снились кошмары, и ночь перед финальным наступлением не стала исключением даже для командира. Спустя годы, когда память людей расставит по полкам все тревожные воспоминания, а хмель развяжет языки, сдерживаемые горечью невзгод, Лафрант узнает, что в ту ночь практически во всей армии те, кто смог сомкнуть глаза, увидели страшнейшие сны в своей жизни. Некоторые бирлонцы даже вскакивали с искрами безумия в глазах, хватаясь за оружие и факела, раня своих товарищей и поджигая палатки. И не всех из них удалось образумить.
Проснулся командир от резко контрастировавшего со всем остальным смеха. То был озорной хохот сотен мужских голосов. Не желая продолжать сновидения, командир отправился на звук. Свежесть и легкий холод опускающегося плаща ночи бодрили не хуже колдовских отваров. Посреди одного из крыльев лагеря пылал крупный костер, а вокруг него веселились бирлонцы так, словно позабыли о войне. Десяток удалых парней прыгали по очереди через костер, пока остальные поддерживали их криками и смехом, попутно смачивая глотки известным содержимым походных фляг. После каждого круга в костер подбрасывалось одно полено. Следующему участнику становилось все сложнее и сложнее перемахнуть эту кучу.
– Давай! Срам не подпали! – раздавались возгласы.
Как ни странно, среди участников был Вэлиант. Брайан молчаливо сидел чуть поодаль, поддерживая друга разве что только ментально. Среди толпы отчетливо выделялся заводила. То был грузный мужичок с рыжей бородой и кудрями. По его фигуре и манере сразу было видно, что он не принадлежит к кругу воинов. Но вписывался и принимался он здесь, как свой. Он заметил взгляд Лафранта и лукаво подмигнул. А после прогорланил:
– Внимание, парни, на наш огонек пожаловал воевода!
Бирлонцы обернулись на Лафранта и неуклюже отдали честь.
– Что происходит? – обратился к Брайану он, как к самому благоразумному.
– Я пытался их вразумить. Без толку, – отозвался маг и приложился к фляге.
– Бросьте, господин воевода! Бойцы измотаны невзгодами. А завтра их ждет бой, – выступил в защиту мужичок.
Лафрант понимал, что укреплять боевой дух необходимо, но метод вызывал сомнения. Как и сам незваный гость.
– Кем будешь? – спросил Лафрант прямо.
– О, – мужичок подбежал поближе, настолько быстро, насколько ему позволяло пузо, – я всего лишь скромный странник. Направлялся в славный град Очаг, когда узнал о его осаде. Какая