Все время, пока я сидел в офисе на своем рабочем месте, тупо пялился в монитор. В голове же моей кипел компот из мыслей. В памяти всплывали фразы и целые монологи. То речь Рафаэля в момент нашей последней встречи, которого вдруг перебивал голос старика Гулова с его «идеологическими разногласиями». Или атеистический вздор журналистки Жени, наставления магистра, еретические выпады сестры Рафаэля, мазохистско-пацифистские монологи Попугая. А порой я вдруг начинал мысленно спорить с ними, возражать, оправдываться. Эти голоса гремели то по отдельности, то разом, перебивая друг друга. И мне хотелось кричать, чтобы заглушить эту чудовищную какофонию.
– Ты не заболел? – бархатным голоском интересуется коллега Катя. – Ты бледный какой-то.
О да, она б с удовольствием окружила меня лаской и заботой, причем вовсе не материнской… Так и хотелось прокричать ей в лицо: «Да пошла ты, сучка! Ищи себе другого кобеля!»
– Все хорошо, Катюша, – с трудом поддерживаю я повседневный маскарад. – Не выспался просто.
Еле дождался момента, когда часы показали 19:00 и я смог наконец вырубить ненавистный компьютер, чтобы свалить куда подальше из опостылевшего офиса.
Свалил я, понятное дело, не «куда подальше», а в храм. По пути к бывшему кинотеатру «Октябрь» вдруг поймал себя на мысли, что не хочу туда. Быть может, впервые за все годы, проведенные в Братстве Света. Вот сейчас приду – и начнутся полные сочувствия разговоры со скорбными минами. Мол, да, слышали о Рафаэле: так жаль, хороший был парень и все такое… Но главное слово тут – «был». Ни печальные речи, ни скорбные мины его не воскресят! Ну их всех! Просто хочется побыть одному!.. Хотя нет, вру: не одному. И я вдруг достал телефон, набрал номер.
– Да? – услышал я в трубке знакомый голос. Как бальзам на душу!
– Привет! Ты занята? Можно с тобой увидеться?
– Извини, нет, – ответила Женя. – У меня лекции. А потом еще факультатив. Допоздна. Что-то случилось? Какой-то голос у тебя странный… С тобой все в порядке?
– Все хорошо. – Я отключился.
Подойдя к бывшему кинотеатру, который пока еще служил нам храмом, я с удивлением обнаружил на крыльце четверых подростков лет по пятнадцать, не больше. Они резвились, хохотали, курили, бросая окурки себе под ноги.
– Эй, вы ничего не перепутали? – холодно спросил я. – Это не место для тусовок!
– Тебе-то что? – нагло ответил один из них – конопатый рыжий переросток – и глянул на своих дружков, явно подкрепляя свое хамство численным превосходством. – Где хотим, там и тусуемся.
Ага, вот и кандидаты на разбитые рыла! Конечно, Рафаэлю, судя по его последним словам и поступкам, такое вряд ли понравится. Быть может, его душа сейчас смотрит на меня с осуждением. Но мне так хотелось сорвать на ком-нибудь злость… Я стал неспешно подниматься по лестнице. Пальцы нащупали было в кармане кастет, но тут же отпустили: дети как-никак! Подростки – в том числе рыжий переросток – с опаской попятились, сообразив, что численность далеко не всегда залог победы.
– О,