– Алло! – услышал я в трубке девичий голос. – Это Саша, сестра Анатолия…
– Где он?
Добежав до областной больницы, я разыскал приемный покой. Ворвавшись в помещение, окинул взглядом порезанных, избитых, травмированных людей и суетящихся около них усталых медиков. Наконец, мой взгляд остановился на сидящей на кушетке у стены женщине с красным заплаканным лицом. Я с трудом опознал в ней мать Рафаэля. Мы встретились взглядами – она отвернулась.
– Михаэль?
Я обернулся на голос. Неудивительно, что прошел мимо этой девушки. Я видел ее третий раз в жизни. Первый – во время еретического ритуала, когда ее, одетую в белую, расшитую узорами рубаху, ударом свалил на землю. Второй – на больничной койке с бандажом на шее. Сейчас на ней не было ни расшитой рубахи, ни шейного бандажа. Обычная такая городская красотка, каких тысячи: джинсы, темно-синяя курточка нараспашку, черная водолазка. Как они, однако, маскируются! Так и не скажешь, что под этой маской обыденности скрывается ересь…
Стоп! О чем я? Да пусть катится весь мир в Пекло вместе с маньяками и еретиками! Рафаэля убили!
– Его нашли ночью, часов в двенадцать, – объясняла Саша, выводя меня на улицу. – Толик лежал в переулке без сознания, когда его случайно увидела какая-то прохожая. Пока вызвали скорую, пока приехали медики… Он потерял слишком много крови. Были милиционеры: они-то и позвонили его матери. Она – мне. Меня отпустили из больницы.
Толик… Снова я слышу это чужое для меня имя. Но ведь это его имя! Данное ему родителями при рождении! Ведь раньше я никогда не задумывался, как его зовут в миру. У нас для всех он был Рафаэлем. Как мало, оказывается, я знаю о тех, кого считаю братьями и сестрами. Где он вырос? Чем занимался вне Ордена? Где учился или работал? Кого любил?.. История нашей дружбы начиналась и заканчивалась Братством Света.
– Он приходил в себя? Что-нибудь говорил? Сказал, кто это сделал?
– Его мама говорит, что он пришел в себя лишь однажды, когда уже был в больнице. Сказал только: «За грехи мои» – и умер, не дожив до операции.
Присев на ступени больничного крыльца, я уставился в пустоту ночи. И в голове пылающим клеймом жгла лишь одна фраза: Рафаэля убили! Как? Такого просто не может быть! Рафаэля, с которым мы дружим столько лет – с первых дней, как пришли в Орден. Его больше нет!
– Я потом вспомнила, что вы – его лучший друг, – продолжала Саша, которая все еще растерянно мялась рядом. – Нашла в его телефоне ваш номер. Я знала, что вы его зовете Рафаэлем…
Я резко встал:
– Хочу увидеть тело!
– Врачи сказали нам, что…
Но я уже вбегал в приемный покой.
Долго приставал к разным людям в белых халатах, большинство из которых выслушивали мою просьбу с усталым недоумением. На лицах я читал, что у них своих забот по горло, не до меня сейчас. Все же мне удалось разыскать мужчину, который согласился впустить меня в морг.
– На пять минут, – пообещал я. – Честное слово!
Когда