За эту землю и это тепло, что сыплет солнце, как крошки.
А ветер игриво волосы рвёт,
Ныряет под свитер, целует в шею,
Но прохлада его меня не проймет,
И привкус соленый его на губах не холодит, а греет.
Тепло разливая, искрится песок,
Скоро станет он зыбким, горячим,
По нему кати́тся миндальный цветок,
Нечаянно сорванный ветром бродячим.
Он застынет у моих босых ног,
На самой кромке зефирной пены,
Подниму и вдохну – словно мамин миндальный пирог,
И картинки из детства текут алой кровью по венам…
Картинки, что смыла дней череда,
Как следы на песке, что слизаны морем,
Но каждый раз возвращаясь сюда,
Моря запах и миндаля к моей памяти служат паролем.
Прожить и пережить весну 22-го
Полдевятого вечера,
Лампа тлеет в углу,
Делать нечего,
Бродит в бокале вино…
Я всё бьюсь,
Бьюсь головой о стену,
Но ничего абсолютно
Понять, увы, не могу.
Рушится мир
Привычный, пушистый и мягкий,
Он был жёлтый и тёплый,
Словно марта мимоза в снегу,
А теперь он удушливый, горький и шаткий,
Я никто в нем
И с этим (как жаль)
Уже сделать ничто не могу.
Завтра будет? Утро настанет?
Я смогу на работу пойти?
Или мой удел лишь страданье?
Глядя на то, как рушится весь наш мир.
Не хочу, не желаю участвовать, видеть,
Но и чувствовать перестать тоже я не могу,
Нам придётся прожить эту боль, стать едиными,
У нас просто нет иного пути.
Не порочь
Открываю я в себе ночь,
Воздух стылый изо рта прочь,
Одинокая ничья дочь,
Воет волком точь-в-точь…
И не хочет ей никто помочь,
Жизнь не просто так свою волочь,
Лучше веру ты свою упрочь
И всех их старайся превозмочь.
Есть они – никто, есть ты – сволочь,
Есть дубинки, а есть яркий светоч,
Жизни дар совсем не мелочь,
Жизни дар ты не порочь.
После нас
Апрель душит запахом палов,
Разливая по городу белый туман,
Или может быть это морось,
Что приходом своим обязана дальним ветрам?
И молочная эта пена
Лижет серый унылый бетон,
А наевшись его, своё чрево движет
Туда, на простор, где чернеет пустой косогор.
Стелет гарь мертво-белый свой саван,
Придавая земле белесых седин.
Обнимая берёзы, дубы гнилые,
Среди чёрных сожженных осин.
Одинокая каркнет ворона,
И голос её разорвёт тишину,
Как