– Ты чего такой мрачный?
– Ты видела бой? – поворачиваюсь к ней.
– Да. Ты был ужасно прекрасен, – проводит языком по моему уху. – Меня страшно заводит, когда ты такой. Мощный, грозный.
– Ясно, – усмехаюсь, глядя на тёмную трассу.
– И что же тебе ясно? – ладонь Даны опять добирается до моей ширинки.
– Всё, – прикрываю глаза, гася в себе первое сопротивление и позволяя ей играться со стояком.
Везу её к себе в вагончик и жёстко трахаю, пока не отрубится. Выхожу на улицу. Поднимаю взгляд к ночному небу, усыпанному звёздами. Напряжение отпустило, тело расслабилось, а внутри будто выжженная земля. Пусто и темно…
Сделав несколько глотков свежего, сладковатого воздуха, тихо возвращаюсь в вагончик. Накидываю на голую Дану одеяло. Надеваю «белую ночь» и свободную майку. Сверху куртку. Забираю телефон со стола. На экране сообщение от банка. Деньги за бой пришли. Много. Это не просто так, но мне всё равно пусто. Единственное, о чём я думаю – завтра смогу перевести бабки Калинину и мой долг станет немного меньше.
Сажусь в бэху и, как дурак, еду в «Красные зори», чтобы смотреть на окно, пока никто не видит, и представлять, как спит Огонёк.
Глава 14
Глаза открываются с трудом. Добрую половину ночи у меня болела голова, а потом снился очень странный сон.
Кошмар, в котором мой мозг пририсовал Вике и её компании клыки, жуткие когти, длинные хвосты, рога и светящиеся красным глаза. Они больно швыряли в меня камнями. Я пыталась увернуться, но по затылку всё равно прилетело, и голова стала болеть сильнее. А потом демоницам стало скучно и они, окружив меня с трёх сторон, шипя, стали тянуть ко мне свои когтистые лапы. Я ощутила всю свою уязвимость перед толпой монстров. Было очень-очень страшно и зло на себя за то, что не получается их победить. И когда я дошла до пика отчаяния, готовая сама броситься на чудовищ, и будь что будет, с неба упал огромный дракон, закрывая меня своим массивным телом в сияющих рунах, расправил крылья и выдохнул из пасти горячее пламя.
С такой фантазией мне бы книжки писать…
Хихикнув, поднимаюсь с кровати. В комнате уже светло, несмотря на закрытые занавески. Босиком шлёпаю до письменного стола. На спинке стула на одной лямке висит рюкзак. Достаю таблетки и выпиваю одну по инструкции от нашего врача.
Тюбик с мазью от синяков лежит на столе, но сначала я лезу в тайник за дневником, чтобы всё же записать этот странный сон. Рисую всякую ерунду под текстом, а ниже старательно вывожу красивое имя – «Данте».
Губы сами по себе улыбаются, и прямо в пижаме я тянусь к занавескам, раздвигаю их в стороны. Сердце делает сальто и, замерев на секунду, бьётся так осторожно, будто ему нужно на это особое разрешение.
Возле участка Калинина стоит машина. Та самая, потёртая, старенькая, чёрная. А внутри ОН. Устроив руки на руле, уткнулся в них лбом и не двигается. Похоже, спит. К его машине идёт наш дядя Лёня. Стучит в стекло.