– Я пойду в полицию, – от бессилия угрожает она.
– Смешно, – улыбаюсь шире. – Ещё раз кто-то обидит Ами, я приду сюда и спрошу с тебя, – отпускаю её брата. Его штормит к кирпичной стене, нагретой весенним солнцем. Прислоняется к ней и сползает вниз, приземлив задницу на асфальт.
– Да какого хрена? А если кто-то левый полезет? – паникует Вика, но очень старается это скрывать.
– Я всё равно приду сюда. И да, Амалия не должна знать о нашем разговоре. Ты вряд ли захочешь, чтобы весь колледж узнал о твоём позоре. Борзая девочка Вика оказалась обычной слабачкой и трусихой.
Подбираю мяч, раскручиваю его и снова кидаю в стену чуть выше головы её брата. Парень дёргается, Вика визжит, и никто не спешит выйти, чтобы за них заступиться.
Поигрывая брелоком с ключами от тачки, ухожу, не оглядываясь на ту, кто чудесным образом из буллера превратится едва ли не в телохранителя, потому что на самом деле она слабая и перед реальной силой тут же сдувается.
Вот так, Огонёк, я буду рядом. Как умею…
Заезжаю в универ, дико опаздывая на лекцию по языкам программирования. Преподаватель стучит по исписанной доске. Благодарно киваю, перекатывая в тетрадь то, что там написано. Придётся разбирать дома.
Дальше у нас математический анализ и английский. Гуманитарку я не особо люблю, но без неё специальность мне не светит. Не сложно, просто скучно.
Освобождаюсь только к пяти вечера. Выхожу из учебного корпуса. Мимо мчит Серёга с очередной доставкой. Поднимаю руку вверх, здороваясь с ним. Ускоряется, гадёныш. Поржав, иду к бэхе и еду прямиком в интернат, где сам жил какое-то время.
На проходной меня знают. Без проблем попадаю на территорию. Ни хрена тут не поменялось с тех пор, как я выпустился. Те же беседки, песочница для младшей группы, турники и горизонтальная лестница, на которой мы зависали с местными пацанами.
В помещении специфический запах приближающегося ужина. У меня волосы на руках встают дыбом от него, от шума голосов. Так себе детские ассоциации. Ну да хрен с ним. На самом деле, всё могло быть куда хуже, если бы я остался тогда в семье. Ребёнку это объяснить трудно. Я вроде взрослый, но всё равно не могу ничего утверждать на этот счёт. Может быть, было бы, а может, и нет…
Пару раз стукнув по двери, заглядываю в кабинет директора.
– Даня? – удивляется она.
– Добрый вечер, Нина Антоновна, – шагнув внутрь, плотно прикрываю за собой дверь.
– С ума сойти, – поднявшись из-за стола, идёт ко мне, проводит ладонями по рукам, крепко сжимая их в некоторых местах. Смотрит снизу вверх. – Ещё здоровее стал. Что же ты делаешь с собой?
– Вверх вырос, теперь расту в стороны, – улыбаюсь. Хорошая она, строгая, но тут иначе нельзя, будет беспредел.
– Татуировок с нашей последней встречи тоже стало больше, – ворчит Нина Антоновна, – коснувшись той, что набита на тыльной стороне ладони. – Что-то случилось у тебя, Дань? – заглядывает в глаза. С её