– Ради победы, – тихо отвечаю ей. – Ради предстоящих соревнований, а потом… я хочу на олимпиаду.
– Вот и там, – Таль кивает на дверь, – тоже олимпиада. Длинная такая, в целую жизнь. И там тоже надо уметь побеждать.
– Я стараюсь. Но на льду пока получается лучше, – снова отвожу взгляд.
– Бесспорно, – смеётся она, коснувшись моего подбородка и развернув к себе лицом.
Разглядывает, качает головой.
В нашем тесном мирке тоже всё непросто. В борьбе за медали внутри одной школы чего только не происходит. И подставить пытаются, и с коньками всякое делают. Но здесь я как дома, в своей тарелке, и до сих пор у меня получалось с этим справляться. А вот воевать тамсразу по всем фронтам, против толпы, как выразилась Роза Марковна, у меня никак не получается.
– Всё, – Роза Марковна расправляет плечи. – Лирическое отступление закончилось. Бегом домой. Завтра к врачу, потом ко мне отчитываться.
Тренер уходит. Возвращается врач. Выдаёт мне специальную мазь, чтобы снять отёк и синяки быстрее сходили. Блистер с таблетками от головы. Одну пью сразу, вторую по инструкции перед сном.
Открываю дверь. По коридору несётся эхо мужских голосов вперемешку с грубоватым, громким смехом. Поправив рюкзак и особо не глядя по сторонам, иду туда. Сворачиваю за угол и сталкиваюсь с кем-то мощным и твёрдым. Он ловит меня, не дав отскочить назад.
Горячие ладони сжимают мои руки чуть выше локтя. Сердце тут же начинает стучать быстрее. Ноздри за секунду улавливают знакомый запах, только теперь его много, он концентрированным облаком окутывает меня сразу со всех сторон.
Мой взгляд стреляет на кисти в татуировках, крупные вены под кожей на предплечьях. Спотыкается о мощные грудные мышцы, обтянутые серой футболкой, и застывает на опасных серых глазах.
Мимо нас проходит вся его компания. Очень взрослые мужчины с большими хоккейными баулами.
– Данте, не тормози, – зовёт его один из них.
«Данте?»– отпечатывается в моей голове.
Это его имя? В жизни бы не угадала.
А кожа под его ладонями скоро воспламенится. Он почему-то не отпускает, а мне безумно волнительно, но не страшно.
Вот он, весь из себя такой огромный и страшный, а рядом с ним ни грамма не страшно. Как такое может быть?
– Осторожнее, Огонёк, – приятный, низкий голос становится последней каплей.
Я до этой секунды и не знала, что мурашек у человека может быть так много. Они стремительно разлетаются в разные стороны, на мгновение останавливая моё дыхание…
Глава 12
Я сейчас разнесу к хуям эту вселенную за синяки на лице своей девочки! И это, блядь, не лёд! Это точно удар. Когда долго бьёшь людей, начинаешь различать детали на автомате. И вспыхнувшая в груди злость за доли секунды трансформируется в ярость, обжигающую лёгкие.
Огонёк смотрит на меня, испуганно распахнув глаза. Серые, с едва заметным переходом к голубому при