– Не факт, – следом подумал я, – что он этого не слышал. Лучше быть поаккуратнее.
Дверь в здание мой «помощник» открыл без всяких проверок сетчаток, электромагнитных пропусков и даже обычного ключа. Просто нажав ручку и потянув на себя.
– Прошу, – предложил он мне окунуться в более темное пространство, чем мы находились сейчас.
Не особо охотно, но так, чтобы не показывать своих опасений, я шагнул навстречу неизвестному.
– Не сиделось мне дома, – тут же активировался Костя, уловив мои еле искрящиеся сомнения, – надо было мне добровольно переться в лапы противника. Кто знает, что меня там ждет? Какие уровни защиты у меня предусмотрены, на случаи «если»?
Он бубнил у меня в голове, но я осознанно его игнорировал, максимально фокусируясь на происходящем здесь и сейчас.
– Не очень-то изящно, – заявил я, будучи уже внутри и повернув голову к следующему за мной Джону. – Всю маскировку выдают те двое дворецких у ворот.
Американец заметно смутился на лице, то ли не поняв значения использованного мною слова «дворецких» в моем заявлении, то ли не уловив все же изъяна в их камуфляже.
Мы не стали развивать эту тему, а просто прошли дальше, предварительно поменявшись местами, потому как у меня не было ни малейшего желания исследовать эти потемки самому. Джон уверенно, но неспеша шагал вперед, минуя многочисленные проходы, сворачивал то в лево, то в право, один раз даже мы поднялись на второй этаж, побродили, как будто без цели туда-сюда секунд сорок, спустились вниз, и только когда мое терпение начало давать сбой, а Костя изрядно достал высказываниями типа – «меня ведут на казнь», «сейчас лучше помолиться и поблагодарить за удачную жизнь», проводник нашел какую-то щель между стенами и ловко в нее занырнул. Я, стараясь первых секунд тридцать запоминать все маневры в лабиринте, но безнадежно сдавшись, теперь с еще большим недоумением заглядывал в кромешную тьму, в которой только что пропал человек.
– Смелее, господин Кузнецов, – послышалось вскоре, еще сильнее раззадорив мое эго.
– Да я еще и трусишка, – прозвучало в моей голове, – отличный пример русского человека.
С огромным трудом я вновь промолчал, не вдаваясь в бессмысленную, внутреннюю дискуссию, и пролез в узкое отверстие.
За мной что-то щелкнуло, а в помещении примерно два на два метра зажегся тусклый, красный свет, не раздражая глаза.
– Вот видите, – улыбался Джон, – не так все и страшно.
– Поговори мне тут, – возмутился я, опять-таки лишь в своей голове, а внешне стараясь удерживать спокойный вид.
– Как вы говорите? Прокатимся с ветерком! – три последних слова он произнес на своем ломаном русском, а мышцы на моем лице непроизвольно напряглись, указывая недовольную гримасу.
Он нажал несколько раз на экран, вытянутого из кармана куртки небольшого телефона или чего-то очень на него похожего, и лифт резко рванул вниз.
Я медленно