– Сочувствую… – Стеблов, для приличия, сделал паузу, но тут же деловито продолжил расспросы: – Близкая знакомая?
– Вроде того. Знал когда-то.
– И что теперь? Родные-то ее в курсе?
– Родные? Вряд ли… – Варнаков задумчиво посмотрел на Михаила. – Ладно, если тебе и впрямь делать нечего – подбрось к ее отцу на Школьную. Это на северо-западе, частный сектор. Почти у границы с Периметром. Только там уже не жди. У нас разговор может долгим получиться.
– Понимаю. Садись, поехали. А мать у нее где?
– Умерла.
Когда машина тронулась, Стеблов спросил:
– Как ее хоть звали? Я не из праздного любопытства, она ведь кем-то вроде свидетеля была…
Лицо Варнакова напряглось.
– Вафидой звали, – выдавил глухо. – Вафида Нагаева. Моя бывшая невеста. Раз уж ты такой нелюбопытный. Только ты пока об этом молчи, ладно? Если Зайцев прознает, то вони не оберешься.
– Это верно. Ты ему должен был еще вчера об этом доложить. Но он все равно прознает. Ведь отец придет в морг забирать труп, верно? Значит, проведут опознание. И если она твоя бывшая невеста, то факт вашего знакомства обязательно всплывет.
– Возможно, что и не всплывет. Короче, надо сначала с Нагаевым поговорить.
Стеблов с недоумением покосился на собеседника.
– Хочешь, чтобы она прошла как неопознанный труп? Вряд ли отец на подобное согласится. Дочь, как без похорон?
– Тут все не так просто. Но это долго объяснять.
– А ты коротко. По сути.
Варнаков откликнулся не сразу. Сидел, откинувшись на подголовник, и молчал.
– Ладно. Но только по сути. Я считал, что Вафида погибла. В июне прошлого года, во время Скачка. Тогда около Сельской как раз ежегодный рок-фестиваль «Посещение» проходил. Вот Вафида там и оттягивалась вместе с приятелями-экстремалами. Я с ней к тому времени уже давно не общался. Расстались мы к тому времени. Мне об этом позже Равиль Салихович рассказал, отец ее. Короче, пропала она во время Скачка…
Там тогда несколько тысяч человек пропали, почти все, кто на фестивале тусовался. Трупа Вафиды, правда, никто не видел. Но ведь эти трупы никто толком и не ищет. По закону считается, если был на территории, попавшей под Скачок, и не вернулся – значит, погиб. Достаточно показаний свидетелей. А она не вернулась. Но в районе Лебедевки, практически в черте села, у мостика через Петушиху обнаружили «Ладу» ее друзей, – с которыми она и отправилась на фестиваль. Кто-то из поисковиков позже наткнулся. В машине остались документы, в том числе лежала сумочка Вафиды с ее мобильным.
– Погоди, – сказал Стеблов. – Но как они очутились в Лебедевке? Я в вашей географии, конечно, не очень силен, но Сельская, она ведь ближе к Бердску. Верно?
– Верно. Да не знаю я, почему они там очутились. Может быть, в Искитим возвращались. Важно, что ее знакомые тоже сгинули с концами – ни ответа, ни привета.
– Теперь понятнее. Значит, ты считал, что она погибла. И ничего о ней с той поры не слышал. Так?
– Так.
– И сообщил тебе о гибели отец. А она, выходит,