– Если надо – скажу.
– Вот как? – Зайцев помолчал, покачивая головой. – Нет уж, как-нибудь без тебя обойдемся. Не хочу я тебя к Рите посылать. А то ляпнешь еще ей чего-нибудь не то… Тебе ведь лишь бы подстрелить кого-нибудь. Или, на худой конец, морду разбить. Только в этом ты мастак. Эх, не хотел я тебя брать к нам. Да уж больно за тебя Олисов просил. Мол, пристройте парня, а то пропадет совсем… Это ты мужика во дворе завалил?
– Я.
– Хороший выстрел – в основание черепа. Прямо как в тире.
– Он в меня первым пальнул, – сказал Колян. – Что мне его, по голове гладить?
– А убивать-то зачем?
– Я в ногу целил.
– Да ну? Видимо, у него ноги из головы растут… С кого теперь показания снимать?
– Так есть же один кадр. Парень из бригады Волчка.
– Это которого на «скорой» увезли? В коме он… Ты мне скажи, почему без приказа оставил место перестрелки?
– Так ранило же меня. – Варнаков пошевелил рукой, висящей на перевязи. – В плечо. Крови много потерял. А еще требовалось оказать срочную медицинскую помощь важному свидетелю.
– Какому еще свидетелю?
– Мы в квартире женщину обнаружили. Живую.
– Раненая?
– Нет вроде бы. Но очень сильно избитая. Сейчас она в реанимации.
– Сказала что-нибудь?
– Нет. Без сознания была.
– Да-а, – протянул Зайцев. – Наделали вы делов. Даже допросить некого. И пять трупов в сухом остатке. Не считая тяжелораненого бандита и твоей избитой бабы. Собственные версии есть? Версий нет. Сейчас доложите все следователю. Потом поедете в горотдел и напишите объяснения. Подробнейшим образом все изложить. Подробнейшим!
Когда майор, побагровевший к концу беседы, словно рак, отошел, Стеблов произнес виноватым голосом:
– Ты извини, что я Зайцеву о выстреле сказал. Думал, что отмажу тебя, а получилось еще хуже. Извини, не просек я с ходу.
– Ладно, я догадался о твоих добрых намерениях, – сказал Колян. – Один хрен – влип я в дерьмо по самые уши. К одному не придерутся, так к другому. У них инструкции на все случаи жизни написаны, чтобы собственную задницу прикрыть.
– Знаешь, Колян, я ведь тоже сначала не понял, зачем мы в этот дом сунулись. Ну подумаешь, огонек в окне мелькнул. Мало ли здесь бомжей бродит. А ты, получается, проинтуичил. – Михаил внимательно посмотрел на собеседника. – Игоря только жаль.
– Жаль. Но я ему семафорил. А он, видимо, уже об ужине мечтал.
– Хочешь сказать, Игорь сам виноват?
– Такого я не говорил.
Стеблов помолчал.
– Злой ты, Колян… временами. Когда объяснялово напишем, ты потом куда? Домой?
– Не знаю. В «Радиант», наверное.
– Ты