Тайна «Голубого поезда». Трагедия в трех актах (сборник). Агата Кристи

очень удивлена, увидев его там, но быстро принимает решение. Мейсон отправляется в гостиницу, в купе заказывается корзинка с обедом. От проводника мы знаем, что он застелил постель в первом купе, не заходя во второе, и что во втором в это время вполне мог прятаться мужчина. Таким образом, графа никто не увидел. Никто не знает о том, что он в поезде, кроме мадам, – граф принял все предосторожности, чтобы горничная не увидела его лица. Все, что она может сказать, так это то, что мужчина был высоким и с темными волосами. На редкость туманные сведения. Они одни в купе, а поезд летит сквозь ночь. Никаких криков, никакой борьбы, ведь женщина уверена, что мужчина любит ее…

      Сыщик осторожно повернулся к миллионеру.

      – Смерть, месье, наступила, по-видимому, мгновенно, поэтому не будем на ней останавливаться. Граф берет футляр с драгоценностями, который лежит здесь же, в купе. Вскоре после этого поезд останавливается в Лионе.

      – Совершенно верно, – подхватил месье Карреж. – Проводник выходит из вагона. Для графа не составило труда выйти из вагона незамеченным и пересесть на поезд, идущий в Париж или куда его душе было угодно. А преступление, таким образом, превращалось в обычное ограбление в поезде – если б в сумочке мадам мы не нашли этого письма, то о графе никто бы и не вспомнил.

      – Граф совершил ошибку, не обыскав сумочку, – сообщил комиссар.

      – Без всякого сомнения, он был уверен, что письмо уничтожено. Это была, простите меня, месье, самонадеянность чистой воды – сохранить его.

      – И все-таки, – тихо сказал Пуаро, – может быть, это была та самонадеянность, которую граф должен был предвидеть?

      – Что вы имеете в виду?

      – А то, что все мы четверо согласны с тем, что граф прекрасно разбирается в одном вопросе: в женщинах. И как же можно поверить в то, что, зная женщин так, как знает их он, граф не смог предвидеть, что мадам оставит это письмо?

      – А ведь действительно, – согласился следователь, – в том, что вы говорите, что-то есть. Но, согласитесь, в таких ситуациях человек не всегда контролирует себя и не всегда действует хладнокровно. Mon Dieu[27], – добавил месье Карреж с чувством, – если б все преступники сохраняли хладнокровие и присутствие духа, как бы мы их ловили?

      Пуаро улыбнулся про себя.

      – Мне кажется, все ясно, – сказал следователь, – но очень трудно доказуемо. Граф сам по себе очень скользкая личность, и если горничная его не опознает…

      – А это очень маловероятно, – заметил Пуаро.

      – Верно, верно, – потер подбородок следователь. – Это будет нелегко.

      – Если он действительно совершил это преступление… – начал Пуаро, но месье Ко прервал его:

      – Если? Вы говорите «если»?

      – Да, господин судья, я говорю «если».

      Комиссар внимательно посмотрел на сыщика.

      – Вы правы. Мы все время куда-то спешим. Вполне вероятно, что у графа есть алиби. Тогда мы