– Всё будет ровно, если не ступать в тень, Котёнок.
– В тень чего?
– В тень сумрака и неопределенности, – стало мне ответом.
– Не понимаю тебя, – расстроенно проговорила я.
– Не ступай туда, где нет света… – ответила она. Яснее не стало.
«Не отступлю ни на шаг от неё самой. Стану её тенью», – успокоила я себя и взяла Викторию за руку.
Глава 3 “Терра Инкогнита”. Монстр в глуши
Мы втроем дружно ступили за порог холла, и как только мы это сделали – раздался щелчок, показавшийся мне не менее зловещим, чем недавний – первый, прозвучавший аккурат перед тем, как серая – в тон стены – дверь бесшумно отъехала вправо, открыв нам путь в это царство хаоса. Второй щелчок, прозвучавший едва различимо из-за гремевшей повсюду музыки, известил нас о том, что путь назад отрезан. Я догадалась об этом, даже не оборачиваясь – поняла по лучам неяркого теплого света, переставшим поступать в окутавший нас густой полумрак. Путь наш теперь лежал только вперед – в логово, опутанное липкой паутиной порочности и полной неопределённости.
“Ловушка захлопнулась”, – мысленно констатировала я как факт и застыла, словно бабочка в янтаре, которую мне когда-то подарил дедушка из тайги. Роем кусачих ос зажужжали беспокойные мысли:
«Как быть? Что нас здесь ждёт? Как мы отсюда выберемся?»
Стараясь справиться со страхом перед неизвестностью, я глубоко вдохнула и выдохнула, потом – ещё и ещё раз.
Спокойнее не стало, но в груди вдруг что-то кольнуло, а живот обдало жаром. Я приложила к нему ладонь, чтобы хоть как-то приглушить это – странно-волнительное ощущение. Оно росло как на дрожжах, окутывало меня непонятной чувственной негой, словно погрузив в горячую ванну, наполненную будоражащими ароматами и блудным грехом. Ароматы эти теперь витали не только вокруг, они настойчиво забивались в нос и проникали в меня через легкие. От них чуть слезились глаза, и я физически ощутила будто живые объятия. Словно наяву, я почувствовала на своём теле горячие ладони с длинными, казалось, вездесущими пальцами. Они блуждали по коже под платьем, будто снова, как неделю назад, водили по вдруг вспотевшей, разгорячённой спине, по-хозяйски прижимали к мощному, до боли знакомому телу, требовательно сминали грудь, ставшую вдруг чувствительной настолько, что я инстинктивно повела плечами в желании потереться ею о ткань бюстгальтера. Ладони этих рук будто спустились вниз и сжали разгоряченные ягодицы. Я не смогла удержаться от резкого вдоха. Сквозь сомкнутые зубы он вышел натужно шипящим, как масло на перегретой, пышущей жаром сковороде. Моя кожа, оказывается, помнила те прикосновения в мельчайших нюансах. Я сразу инстинктивно догадалась, чьими были эти руки. Да, они навечно врезались мне в память, и я не спутала бы их ни с чьими другими…
«Стоп,