Люба, не зная как реагировать, тоже коротко кивнула.
– Где здесь уборная? – спросила она шепотом у маман, которая все еще пыталась ее облобызать.
– Доченька, – после некоторого молчания ответила та, – уборы твои золотые, да серебряные, жемчуга твои блестящие, застежки плетеные – все в ларце моем хранится, надежно запертое.
Люба аж поперхнулась и выпучила на мать глаза:
– Кто тебе такой текст кривой написал! Я же не про это. Где мне душ принять?
Сан Саныч, все еще стоящий на пороге, охнул и, оглянувшись, перекрестился.
– Уже и за души принялась, спаси Господи! – пробормотал он.
– Вы тут все с ума посходили? – Люба уже кричала, не стесняясь. – Помыться мне с утра можно, прежде чем весь этот балаган затевать?
Из-за занавесок выскочила Настя, примирительно взяла Любу за руку:
– Не серчай, сестрица. Пойдем, отведу тебя в баню.
Люба по привычке закатила глаза: для чего такие сложности, нельзя просто сходить в душ? Но поскольку вся эта кутерьма ей порядком надоела, Люба позволила Насте увлечь себя во двор, в тусклый серый рассвет с привкусом тумана и прелого осеннего листа.
Кособокая бревенчатая банька стояла на отшибе, но не слишком далеко. Прошли по тропинке через огород. Чтобы протиснуться в низенькую дверь, пришлось наклониться.
Настя зашептала в угол, положила кусочек хлеба и обернулась к Любе:
– В неурочный час банного побеспокоили, как бы не вышло чего.
– Надеюсь, он не будет подглядывать? А то я его…
Люба потрясла кулачком, одновременно осматривая стены, покрытые слоем черной сажи. Смесителей, душевых насадок или хотя бы простого крана нигде не наблюдалось.
Настя возилась с чем-то в полутьме, потом поставила перед Любой деревянную бадейку:
– Умойся, сестрица.
Прима окунула в воду пальцы и сразу отдернула:
– Холодная!
– Не топили еще, – извиняющимся тоном пробормотала Настя.
Люба, морщась, зачерпнула воду пригоршнями и размазала по лицу. Стянула рубашку до пояса, потерла себя мокрыми ладонями и зябко завернулась в протянутый Настей кусок расшитой красными нитками холстины.
– Это что такое? Колючий!
– Käspaikka**
– Что? – Люба сотворила на лице удивленное выражение.
– Рушник…
– У вас здесь филиал передачи «Барышня-крестьянка»? Хватит на сегодня водных процедур! Пошли назад, в избе и то теплее было.
Вернулись той же тропинкой. Маман встретила их елейным голосом:
– Намылась, доченька?
Люба фыркнула:
– Какое, намылась! Там вода холодная и стены все черные.
В это время дверь приоткрылась, и бочком в нее протиснулся Сан Саныч с охапкой дров. Маман тут же накинулась на него:
– Шляешься, где ни попадя, дармоед! Не мог дочке баню истопить?
Чтобы придать весомости словам, маман схватила со стола