Твердое и бесповоротное решение встать на путь правосудия Бальтазар принял в один из таких банных дней. Ноги сами взобрались на перильца веранды, и над садом полился бархатистый баритон:
– Господа! Сегодня имею говорить о недавнем проступке девицы Нечаевой. Все мы помним, как год тому вышеозначенная барышня украла у бабы Нюры корыто…
Кто-то пытливо заметил:
– Недавно?! Так оно и сами сказали, год прошел! Чего раньше молчали?
– Думал! – дернул плечом Бальтазар. – А не знаешь – не лезь. Итак, господа! Рассмотрим сей проступок по всей строгости закона. Оставим сантименты и рудименты. Да, Нечаева – девица бедная. И даже несчастная. Но закон строг! С точки зрения банальной юриспруденции, мы с вами права не могем… Мы с вами… В общем, нельзя к таким вот людям подступать с жалостливым аршином. Сегодня корыто, завтра карету, а что будет послезавтра? Это прямое покушение на частную собственность. Краеугольный камень отечественной государственности.
Он остановился перевести дух, а заодно полюбоваться эффектом от своих слов. Эффект был потрясающий! Все ошарашено молчали.
Вдруг чей-то голос – тот же, что и раньше, – протянул:
– Мда… Бедная Россия! Сперва татары, потом пожары, следом поляки, Наполеон. И вот вам, ребята, новая напасть. Похлеще старой!
Раздался громкий смех.
Неблагодарные…
С тех пор Бальтазар сделал две вещи.
Во-первых, всех прежних друзей разогнал. Кроме одного. Парня по фамилии Скромнягин. Не человек, а золото! Все время молчит, улыбается. Такие либо становятся злейшими врагами, либо верными друзьями.
Бальтазар, слава Богу, в людях разбирался. Скромнягин подходил как нельзя лучше.
Во-вторых, он пообещал себе во что бы то ни стало поступить на курсы. И поступил! Слово – не воробей.
А летом Бальтазар приезжал в Енисейск на каникулы. Но не отдыхал, а много и усердно работал в родительском саду. Маменька с папенькой за это щедро платили. По справедливости!
Вечерами он устраивался на подоконнике и штудировал конспекты. Уютно горела свеча, ветерок с кошачьим мурлыканьем качал золотистый бальтазаров локон. Пальцы то и дело опускались в блюдце с малиной. Красота!
Прошло много лет, но студенческая тетрадка, говорят, и ныне там. Подпирает горшок с геранью. Никто ее не трогает, лишь ветер шелестит желтыми страницами с чертиками на полях.
И надо же такому случиться – именно в этот день!
Бальтазару впервые доверили выступить в уездном суде с речью. Его шеф, присяжный поверенный Марков, уехал в Петербург. Двух помощников оставил, что называется, на хозяйстве.
– Сами решите, который из вас пойдет на заседание по делу дворника, – сказал Марков, сидя в коляске. Он чмокнул мясистыми губами, и лошади тронули с места.
Бальтазар