– Ну, разве пять лет разницы – это проблема? – отмахнулась она, выбирая из коробки, какую бы еще игрушку повесить на елку. – Да и выгляжу я неплохо, вон, смотри – ни одной морщины! – она выпятила свое круглое лицо, словно бы предлагая удостовериться в данном факте.
– Морщин у тебя нет, потому что ты толстая, – грубовато ответил ей Петр, но Ветта и не подумала обижаться.
– Не толстая, а аппетитная. У нас в Якутии, откуда я родом, есть такая пословица: «Даже травы и деревья бывают разной вышины».
– И в чем мудрость? – продолжал шутить Петр. Ему первый раз за много лет было хорошо.
– А в том, что в природе не бывает ничего одинакового, прелесть мира в его разнообразии. Человек тоже творение природы, но мы почему-то пытаемся подогнать себя под какие-то стандарты. А ведь каждый из нас – чудо, каждый уникален и неповторим. Ты только представь, если бы мы все ходили бы по планете одинаковые! – маленькая кругленькая якутка очень заразительно засмеялась, Петр не удержался и тоже улыбнулся. – Я вот, например, такая и родилась, – похлопала она себя по бокам.
– Мне жаль твою мать, – хмыкнул Петр.
– Не стоит, она была больше меня раза в два, – парировала Ветта.
Ему казалось, что эту шестидесятипятилетнюю женщину ему послал сам Бог. Когда три года назад Петр Петрович Проханов пережил второй инсульт и слег, ему стало казаться, что мир стал черно-белым. Все эти сиделки, которых постоянно находил ему секретарь, были или сухарями, бездушно исполняющими свои обязанности, или жалостливыми святошами, которые усугубляли своим отношением и без того прискорбное положение. Они все были из крутых агентств, с кучей рекомендаций. Однажды Петру стало очень плохо, и пришлось вызывать скорую, обычную скорую, потому как в отличие от платной она приехала через двадцать минут.
Вот тогда Петр и увидел Ветту впервые. Она вошла и приказала распахнуть все шторы.
– Вы чего тут завесились? На том свете насмотритесь на черноту, а сейчас надо на солнышко любоваться. И так день короткий, вам бы к нам в Якутию, знали бы, как солнце ценить надо.
Поставив несколько уколов и велев сиделке подвинуть кровать к окну, она поразилась отсутствию инвалидного кресла.
– В смысле, вы не вывозите его на воздух? А что он у вас делает, в потолок смотрит?! – почти кричала она на сиделку. – Тут любому плохо станет, даже здоровому. Ты бы эту дуру уволил, – по-свойски сказала она тогда Петру, – может, и проживешь еще лет десять. Да не тоскуй ты, жизнь мы себе сами устраиваем, а болезнь – это так, лишь сопутствующие обстоятельства.
Когда скорая уехала, Петр первый раз сел в кровати сам. Потребовал чаю с малиной и секретаря. Первым делом он приказал купить ему самую лучшую коляску со всеми возможными наворотами, обустроить возле дома пандус и дорожки для прогулок, но самое главное – уволить нынешнюю сиделку