А разве кто-то должен? Я – никто.
– НЕ ХОЧЕШЬ ОСТАВИТЬ СЛЕД НА ЭТОМ МЕСТЕ? НЕ ЖЕЛАЕШЬ, ЧТОБЫ ТЕБЯ ВОСПЕВАЛИ, КАК КИЦУНЭ-НО-АКИРА? ТОРА ТАКЕХИКО? —
Они – Танцующие с бурей, герои. Я не герой. Я не закрываю Врата Дьявола и не убиваю морских драконов. Я граблю пьяниц, сплю в лачугах и разговариваю с крысами. Иногда у меня заводятся блохи.
– НЕ МЕЧТАЕШЬ СТАТЬ КЕМ-ТО БОЛЬШЕ? —
Ветер гудел песней пропеллера, нашептывая простые и ясные истины.
Каждый мечтает…
Хана почувствовала, как жар арашиторы окутывает ее, наполняя жгучей гордостью. Каким-то образом она знала, что тигрица улыбается.
И поймала себя на том, что улыбается в ответ.
– ЭТО ТОЛЬКО НАЧАЛО. —
Веселье охватило тигрицу, яркое и озорное, как у ребенка, рожденного проказничать. Хана и моргнуть не успела, как Кайя прижала крылья к бокам, и они камнем начали падать с небес.
Желудок Ханы подскочил к горлу, она кричала изо всех сил, пока они неслись прямо к лесу.
Хватит! Давай вверх!
– РАНЬШЕ Я ИГРАЛА В ПОХОЖУЮ ИГРУ СО СВОИМИ ДЕТЕНЫШАМИ. —
Мы умрем!
– ДЫШИ. —
Мы падаем слишком быстро!
– НЕ ПАДАЕМ. ЛЕТИМ. —
Арашитора расправила крылья, и внутренности Ханы ухнули вниз, когда тигрица выровнялась и взмыла в воздух. Боль из-за вырванного глаза была забыта, в венах гулко стучала кровь, а тело дрожало – но не от ужаса, а от возбуждения.
Под ними проносился целый мир, сотни крошечных искорок жизни горели в лесу, и сердце Ханы билось в унисон с сердцем зверя.
Жива.
Чудесно, совершенно, невероятно жива.
Хана запустила пальцы в перья грозовой тигрицы и засмеялась так, словно наступил конец света, а ей все равно было нипочем. Арашитора раскрыла клюв и взревела подобно грому. Как буря, которая смоет с Ханы все, чем та была раньше, грязь и нечистоты, кровь и струпья, заработанные в сточных канавах.
А потом Хана станет чистой, целостной и красивой.
Верни меня назад.
Кайя оглянулась на неболёт «Куреа», и в сердце Ханы снова вспыхнул азарт.
– ВСЕ? НАЛЕТАЛАСЬ? —
Нет, не на корабль. Давай вернемся к облакам.
Хана покрепче ухватилась за шею и сморгнула дождь и слезы с глаз.
Давай сделаем это еще раз.
6
Мятеж
С тех пор, как Юкико последний раз видела город Йама, прошло восемь лет.
Восемь лет, минус мать и минус отец. И минус целая жизнь.
Два грозовых тигра парили над мегаполисом, издавая гул надвигающейся бури вместе с «Куреа» за их спинами. Столица Кицунэ напоминала закопченное пятно на загрязненных берегах реки, с коркой из кирпича и грязной плитки, окруженное рисовыми полями и длинными дымящимися полосами мертвой земли.
На город наползали грозовые тучи, одна за другой, закрывая солнце, а небо окутывал дым от завода по переработке чи.
Вот он, Буруу. Дом моего клана. Средоточие власти Кицунэ в Шиме.
ВПЕЧАТЛЯЕТ.
Ты правда так