Как правило, чиновники «лазоревого» ведомства уходили из службы на пенсию, или умирали, состоя в службе. Случаи перехода в другие ведомства встречались не часто, и уж тем более редки были случаи увольнения «без прошения». Один такой случай произошел в 1869 г., когда Николай Карлович Гальслебен был уволен за использование своего служебного положения в корыстных интересах – помогал за деньги получать необходимую просителю информацию о ведении ряда дел. Промыкавшись три года частными уроками, в 1872 г. Гальслебен обратился с письмом к шефу жандармов П.А. Шувалову, в котором глубоко раскаивался о содеянном, излагал все свои тяготы и невзгоды – «продав последнюю кровать и оставшись в одном сюртуке и пальто, я переселился в Москву с женой и детьми к старухе матери» – и просил об исключении из его аттестата слов «уволен от службы». По всеподданнейшему докладу П.А. Шувалова, в котором были обрисованы все «тягостные последствия» для Гальслебена его увольнения, государь повелел: «вписать в аттестат «уволен по домашним обстоятельствам»[173]. Надо надеяться, что последующая карьера незадачливого чиновника пошла в гору.
Интересна судьба Николая Федоровича Миллера, выпускника Петербургского университета, служившего вначале актуариусом в МИД, а затем чиновником особых поручений при Архангельском военном губернаторе. В 1844 г. Миллер был зачислен в III Отделение, а в 1846 г. принял православие и отправился с паломниками в Коневецкий монастырь на Ладоге. Здесь «захватила его фантазия» остаться в монастыре послушником и со временем удалиться в Киево-Печерский монастырь. Миллер послал в III Отделение письмо с просьбой об отставке и небольшом вспомошествовании на проезд до Киева, а также вежливо намекнул о ходатайстве за него на устройство на казенный счет в духовную академию «слушать курс теологии, чтобы со временем сделаться полезным членом духовенства».