О жандармах, императорах и изобразительном искусстве. Архивные заметки. Марина Сидорова

возложенных на него секретных заданий, подчас разведывательного плана, обратили на Таубе внимание Николая I и А.Х. Бенкендорфа. В 1839 г. Таубе зачислили в III Отделение, но хотя и оказывали постоянные «благоволения» в качестве ценных подарков и денежных пособий, наградить орденом и продвинуть в чине не могли, т. к. Таубе являлся иностранцем. Положение было поправлено в 1843 г., когда после вступления в брак с эстляндской уроженкой Терезой фон Майдель, Таубе присягнул на подданство России. В 1848 г. он уже подал соответствующие документы на признание за ним дворянского звания и по постановлению Дворянского собрания был внесен с женой и детьми в 3-ю часть Дворянской родословной книги. В течении 20-летней его службы в ведомстве Бенкендорфа основной его обязанностью было находиться в Кронштадтском порту для надзора за въезжающими в Россию иностранцами. Он «употреблял все средства для достижения главнейшей цели этой меры – препятствовать приезду в Петербург лиц, оказавшихся нашему Правительству вредными и опасными по разным политическим умыслам»[165].

      С 1827 г. «по секретным поручениям» при Бенкендорфе состоял Осип Васильевич Кобервейн, до того времени исполнявший аналогичную службу при главнокомандующим 1-й армией Ф.В. Остен-Сакене. Когда в 1832 г. Бенкендорф представил своего секретного агента к повышению чином, то высочайшего соизволения на то не последовало, т. к. о Кобервейне не было представлено императору никаких удостоверяющих бумаг и формуляров. По справке III Отделения оказалось, что «до 1809 г. находился в Австрийской Лембергской национальной гвардии. По занятии Наполеоном Вены, а саксонскими войсками Галиции, когда начали формироваться польские полки, Кобервейн вступил в оные, в числе уроженцев Галиции и был принят поручиком. Когда же стали стращать походом в Испанию, тогда он приехал в Россию, но на дороге близ Тарнополя лишился всех своих бумаг и имущества, почему не может представить о прежней службе своей никаких документов»[166]. Кобервейна наградили в 1832 г. лишь бриллиантовым перстнем, а положенным чином отметили только в 1847 г. Дело в том, что после смерти А.Х. Бенкендорфа в 1844 г. Кобервейн остался не у дел, по штату III Отделения и Корпуса жандармов он не числился, исполняя единичные поручения нового шефа А.Ф. Орлова. В 1847 г. Кобервейн принял российское подданство и попросил Орлова исходатайствовать ему положенный чин и определить в штатные чиновники III Отделения. На всеподданнейшем докладе шефа жандармов по этому вопросу Николай I начертал резолюцию: «Согласен. Из австрийских поручиков в соответственный чин»[167]. Через несколько лет Кобервейн скончался, так и не выслужив приличной пенсии. После его смерти нашли два письма, одно на имя А.Ф. Орлова, другое императору Николаю Павловичу. И того и другого он искренне благодарил и умолял не оставить в бедности его жен и детей. Как выяснилось, помимо законной супруги и дочери, Кобервейн состоял все годы службы в России в связи с женщиной, от которой имел троих дочерей. Их то Кобервейн и просил не оставить