– Со мной бы не заблудились, – снова похвастался Патрик, – я знаю, где север и где юг.
– Безусловно, – улыбнулся рассказчик, – жаль, что тебя с ними не было. И все-таки проводники отыскали дорогу. И когда царь попал в оазис, с озерами и пальмовыми рощами, с пресноводными источниками, он ощутил себя словно в раю.
– Но теперь Александрия снова обрела прежнее могущество, – напомнил Смуга.
– Верно, но в 1788 году, когда здесь высадилось войско Наполеона, воины увидели рыбацкое селение с шестью тысячами жителей. Чуть ли не тысячу лет город считали исключительно источником для добывания строительного камня.
– Даже трудно в это поверить, – поразился Смуга.
– К Александрии вернулась ее былая слава во времена создателя современного Египта, прозванного «Наполеоном Востока», Мухаммеда Али. В 1819–1820 годах он велел заново прорыть канал, соединявший древний порт с западным рукавом Нила. По нему переправляли хлопок – главное богатство Египта.
Патрика восхищало здесь все, включая и небольшой богатый каменный дом, где они расположились. Жилище находилось на Эль-Хурии – построенной несколько лет назад современной улице, пересекающей город с востока на запад. Эта улица считалась выдающимся достижением британских и итальянских архитекторов. Вдоль нее возвышались пятиэтажные здания в стиле модерн. Особенно Патрику понравилась выложенная мрамором лестница. У нее были такие замечательные перила! Ехать в лифте, нажимая на кнопки и корча рожицы перед зеркалом, мальчику не нравилось, поэтому он лихо съезжал по перилам, не обращая внимания на ворчливого консьержа, который каждый раз, когда путешественники покидали порог дома, высовывал голову из своей комнатушки. Патрик всегда опережал Вильмовского и Смугу, пользовавшихся лифтом.
Мухаммед Али Египетский (Мехмет Али-паша) (1769–1849) – правитель Египта. Основал одноименную династию, которая правила в Египте до 1952 г. (юридически до 1953 г.). С 1798 по 1801 г. участвовал во Франко-турецкой войне в Египте в качестве командира военного отряда. Пришел к власти в 1805 г., воспользовавшись восстаниями в Каире (в 1804 г. – антимамлюкское, в 1805 г. – антитурецкое), и стал турецким султаном Махмудом II пашой и хедивом Египта.
Когда Патрик заснул, утомленный впечатлениями первого дня в Александрии, друзья смогли поговорить серьезно.
– А мы-то собрались отдохнуть, – разочарованно произнес отец Томека.
– Я всегда был за активный отдых, – рассмеялся Смуга, – и мои друзья всегда мне в этом здорово помогали.
– Ты имеешь в виду Томека и Новицкого…
– Верно, но прежде всего тебя, Анджей, твою настойчивость, твой здравый смысл. Впрочем, вы можете… или ты можешь отказаться.
– Ох, Ян, Ян! Да вы же мне покою не дадите. Ни Салли, ни Томек, ни Новицкий.
– Ну, я-то как раз все понимаю. Однажды ты участвовал в чистейшем безумии[57], а то, что я предлагаю сейчас, и близко не так