– Лошади поданы.
И точно, в окно было видно, что кучера выводят лошадей.
– Пора, – дама с моськой поставила перевернутую чашку на блюдце.
Пассажиры набросили верхнее платье, надели шляпы, высыпали во двор. Англоман сразу же отошел от них и направился к дорогой карете на рессорах.
Остальные проводили его взглядами, восторг прорывался на их лицах, как солнце сквозь тучи. Когда карета тяжко отвалила и поволоклась, улыбки так и зацвели ей вслед.
Мурину показалось, что карета отправилась в неверном направлении: туда, откуда прибыла накануне. Но тут его самого окликнули:
– Ваше благородие!
Мурин увидал возок, присланный управляющим. Кучер тотчас стащил шапку, спрыгнул с облучка, забрал из его рук саквояж.
– А ты, барин, малость подрос с последнего приезда, – ухмыльнулся кучер. – Никак уже генерал?
Мурин вспомнил наставления Ипполита. Ответил строго:
– Может, и генерал.
– Развезло-то как, – показал кучер вниз, грязь жирно блестела в весенних лучах.
– Да, дрянь.
– Прорвемся, – пообещал кучер, сдвинул рукоятью кнута шапку со лба. – Главное, не застаиваться.
Мурин понял, скорее заскочил внутрь. Крепкая коренастая лошадка напрягла шею, с чмокающим звуком вырвала возок из грязи. Санки тяжело поволоклись.
Вскоре станция опустела. Петух, хлопая крыльями, вскочил на забор. Распустил хвост. Задрал голову к божеству-солнцу, весь вытянулся, весь стал луженой глоткой и восславил его:
– Ку-ка-реку-у!
Глава 3
Двигались если и не быстро, то достаточно споро. Солнце пригревало. Мурин открыл окошки и посматривал по сторонам.
Он думал о том, как приедет в Энск. В теплый дом, где последний раз был еще ребенком. Сразу в баню. Нет, сначала поест. Нет, сначала велит, чтобы натопили баню. А может, кто-то и сам там уже сообразил? Ждут же барина. Раз возок навстречу выслали. Ипполит сказал: управляющий ожидает. В бане залезет на самый верхний полок. Прогреется до костей. Похлещет веником. Он представил, как будет капать с веника вода. Как липнут березовые листья к горячей влажной коже. Представил, как нальет воды на горячие камни. Поддаст пару. Пока не покажется, что задыхается. Что слезает старая шкура. Что ледяной камешек тоски растаял, вытек из души. А сам он стал мягкий, зыбкий, расплывчатый. Он представил, как затем натянет чистую рубаху и упадет в кровать. Какую? Да какую постелют к его приезду. Он припомнил, какие в доме были комнаты. Хоть большую в господской спальне. Хоть одну из узких.
Конец ознакомительного фрагмента.
Текст предоставлен ООО «Литрес».
Прочитайте эту книгу целиком, купив полную легальную версию на Литрес.
Безопасно оплатить книгу можно банковской картой Visa, MasterCard, Maestro, со счета мобильного телефона, с платежного