– Не пора ли вторую бирему закладывать? – обратился он к главному корабелу Никанору на ромейском языке. Намеренно спросил о второй, показывая, что ни на миг не сомневается, что и первая построится как надо.
– Дерева хорошего нет. Из одних ракит хорошей биремы не получится, – посетовал тот, оглаживая свою волнистую русую бородку.
– Сколько надо бревен, чтобы ребра новой биремы собрать?
– Стволов шестьдесят толщиной в локоть.
Дарник вздохнул: значит, снова предстоит обращаться за хорошим лесом к тем же хемодцам. Вот тебе и враги, без которых не обойтись даже в таком деле.
По дороге на Стрельбище, снова уже в который раз он думал о снаряжении в верховья Яика похода за дубовым лесом. Раз аборики оттуда свои плоты пригоняют, то почему бы и дарпольцам уже этой весной их не пригнать. Однако вряд ли кого из воевод в разгар зимы обрадует такой поход. Хоть ты сам в него отправляйся.
На длинной, в полверсты, вырубке заканчивались последние приготовления к испытаниям. Ратай, в свои девятнадцать лет чудо-оружейник и чудо-придумщик, чье способности уже давно никем не оспаривались, даже не удостоил князя приветствия, лишь быстро глянул и продолжал готовить свой камнемет к действию.
Это были уже шестые испытания Большой колесной пращницы. Замысел Ратая был весьма заманчив: не возводить во время похода всякий раз новую Большую пращницу, а иметь готовую под рукой – скинул чехол, удлинил коромысло, насыпал десять пудов земли в корзину противовеса и метай по пять пудов камней на двести – триста саженей, легко разворачивая пращницу в нужную сторону. Однако пять предыдущих раз собранная машина от десятка выстрелов приходила в полную негодность: ломались толстые брусья станины, отлетала часть коромысла, выскакивали скрепы на стыках, переворачивалась сама пращница. Но сегодня Ратай применил новшества: вместо обычных гвоздей использовал винтовые гвозди, которые ему изготовил один из ромейских умельцев, наложил железные накладки на самые «хрупкие» места, а станину завалил мешками с землей. И теперь после двадцатого выстрела пращница лишь слегка поскрипывала, да пришлось несколько вылезших винтов подкрутить.
– А? Как?! – победно глянул главный оружейник на князя, сияя белесыми глазами.
– Когда умен, тогда умен, – похвалил Дарник и вручил Ратаю сорок дирхемов, десять из которых тот должен был раздать помощникам, десять оставить себе, а двадцать тайком вернуть назад. Чего не сделаешь, чтобы возбудить в дарпольцах тягу к богатству!
Глядя на Ратая, Дарник вспоминал самого себя четырнадцатилетнего, когда они с Клычем, побратимом из соседнего селища, придумывали локтевой щит с шипами, пращу-ложку, боевой цеп, лепестковое копье и даже соорудили боевую колесницу на двухаршинных колесах, слишком поздно