– Товарищ майор! Троих нашли в куче с углем. Закопались, чуть ли не наполовину, через трубки дышали гады, думали, что удачно окопались…
– Давайте сюда этих архаровцев!
Андрей последовал вслед за удаляющимся лейтенантом. Возле открытых вагонов доверху загруженным углем, вскинув руки за голову, стояли трое военнопленных. Они настолько были покрыты угольной пылью, что невозможно было разглядеть их лиц. Майор встал напротив, завёл свои руки за спину, скрепив их в замок и произнес на чистом немецком:
– Вы в курсе, что изрядно подпортили себе жизнь?
Они молчали, опустив головы.
– Где еще двое?
Не услышав ни звука, майор отдал приказ начальнику караула:
– Этих сразу в карцер. От них все равно ничего не добиться.
– Есть, – ответил капитан.
Андрей быстрым шагом направился к вагону с лошадьми. Следом за ним спешил лейтенант. В холодном влажном воздухе повис запах сена и конского навоза.
– Ну, что? Какие мысли, лейтенант? – прищурился он.
– Товарищ майор, всё обыскали, нет нигде. Возможно, они уже ушли по насыпи лесом.
Андрей огляделся вокруг.
– Ни черта не пойдут они лесом, – проговорил он чуть слышно.
Что-то не давало ему отступить с этого места. Он запрыгнул на платформу между боксами для жеребцов и прошел внутрь вагона. Лошади беспокойно зафыркали.
– Тихо, тихо, мои хорошие, – произнес Андрей, погладив одну из них по влажной морде.
Он присел на корточки, вглядываясь в темные углы через просветы лошадиных ног. Затем спрыгнув снова на щебенку, полностью оглядел вагон.
– Лейтенант, – тихо позвал он. – Есть фонарик?
– Вот, – откликнулся тот, протягивая майору небольшой прямоугольный предмет.
– Неси топор.
– Зачем? – спонтанно вырвалось у лейтенанта, но он внезапно осекся под строгим взглядом майора. – Есть, – козырнул молодой офицер и бросился к депо, поддерживая рукой фуражку.
Андрей снова запрыгнул на платформу и, включая фонарик, перелез через сколоченное из досок ограждение. Лошадь недоверчиво покосила темным глазом и фыркнула, стуча копытом.
Майор близко подошел к стене, ощупывая ее направленным лучом, и потрогал рукой обшивку. Вагонка крепко была приколочена к рейкам. Он нагнулся и, выбрав одну из нижних досок, ковырнул ее пальцем. Она слегка отпружинила от стены.
Андрей вынул из кобуры пистолет и, дернув затвор, громко скомандовал по-немецки:
– Выходим по одному. Считаю до пяти и начинаю стрелять. Один, два, – медленно начал он.
За досками послышалась какое-то копошение. Выбив одну из них наружу, из потайного отсека вывалился туго набитый солдатский вещмешок. Затем показалась нога в грязном поношенном ботинке. Вскоре вылезло худое, изможденное тело беглеца в изрядно помятой робе. От него сильно воняло свежим лошадиным навозом.
– Руки! – по-немецки скомандовал майор, направляя на него ТТ.
Немец потянул вверх руки, испуганно созерцая круп животного.
– Иди