Самым трудным было пройти мимо самок, стерегущих гнезда.
Она поднималась наверх скалы, обходя ее вокруг узкой, загибавшейся вверх дорожкой. Чем выше, тем теплее становилось вокруг.
До нее донесся глухой отдаленный рокот, похожий на раскат грома. Вздрогнув, она подняла голову – небо чистейшей синевы. Значит, она близко.
Тропа круто разворачивалась, исчезая за поворотом. Осторожно выглянув из-за угла, Лэа увидела гнездо.
Оно было огромным, должно быть, дракониха, свившая его, была не менее семи гексов в длину вместе с хвостом. Оно было сложено из гигантских глыб, не позволявших видеть, что происходит в большей части гнезда. Пол был усыпан черным жирным пеплом. Под ногой что-то хрустнуло. Лэа опустила глаза – множество мелких и крупных костей. Лэа не сомневалась, что ее постигнет та же участь, если ее план провалится.
Сделав еще несколько шагов вперед, она глубоко вдохнула и заглянула в гнездо. Дракониха была там. Она спала. Ее кроваво-красная чешуя ослепительно сверкала на солнце. Длинная вытянутая морда лежала на вытянутых вперед лапах с огромными загнутыми когтями. С обеих сторон от пасти шли два длинных нежно-розовых складчатых крыла. Глаза со змеиными веками были закрыты. При каждом выдохе из ноздрей вырывались клубы дыма. Длинная изящная шея плавно переходила в вытянутое змеиное тело. Громадные прозрачные крылья, прошитые узором из кровеносных сосудов, были сложены и подрагивали. От самой морды и до кончика хвоста шел длинный тройной частокол шипов. Один удар таким хвостом – и ты мертв.
Не в силах оторвать взгляда от дракона, Лэа шагнула внутрь. И тут она увидела яйца. Два штуки, одно нежно-розовое в крапинку, другое темно-красное. Лэа знала, что пол будущего дракона можно прочесть по цвету яйца. В розовом – самка.
Еще шаг.
Если дракон проснется, ей можно попрощаться с жизнью.
Она задержала дыхание и подошла к самой морде чудовища. Подумать только, стоит драконихе открыть глаза, и ее ужин будет хорошо прокопчен и прожарен.
Яйца лежали прямо возле лап самки.
Лэа обхватила руками розовое и подняла его. Оно оказалось страшно тяжелым. Дракониха вздохнула во сне, и из ноздрей у нее вырвался раскаленный воздух, опаливший Лэа волосы, брови и ресницы. Лицо, шея, грудь, руки, до самых локтей, мгновенно покрылись красными волдырями. Чего только стоит достать меч и проткнуть этой самке шею, добравшись до аорты…
Нет. Это – Храм. Здесь убивать – святотатство.
Медленно, осторожно, она начала отступать назад. Вот край гнезда.
Дракониха открыла глаза с вертикальными кошачьими зрачками.
Яйца нет.
Она заревела и встала на дыбы, но Лэа уже скрылась за поворотом, во весь дух летя вниз. В голове вертелась лишь одна мысль: только бы не споткнуться, только бы не споткнуться. Она не должна. Ведь она бежит ки-ар, значит, не может споткнуться.