Вдруг Биллингс, задумчиво наморщив лоб, окинул взглядом россыпь шариков в небрежно вычерченном на земле кругу. В холодных глазах его блеснули искорки.
– Тогда вот что. Я… я готов сыграть с тобой. На них.
– Что?
– Сыграем в эту игру. С шариками. Выиграешь – можешь оставить их у себя. А если выиграю я, тут же вернешь их мне. Всех до единого.
Томми, призадумавшись, перевел взгляд с мистера Биллингса на круг под ногами.
– То есть если я выиграю, вы даже не попытаетесь их забрать? Оставите мне… насовсем?
– Именно.
– Ладно, идет, – отступив еще на шаг, согласился он. – Выиграете – получите их обратно, а если выиграю я, они принадлежат мне, и вы распрощаетесь с ними навсегда.
– Неси их сюда сейчас же.
– Хорошо. Пойду принесу.
«И свой агатик прихвачу заодно», – мысленно добавил Томми.
– Я подожду здесь, – проворчал мистер Биллингс, стиснув зонтик в огромных ладонях.
– Я мигом, – заверил его мальчик и помчался домой.
С крыльца он сбежал, перемахивая разом через две ступеньки.
К парадной двери следом за ним подошла мать.
– Снова на улицу? Ну, знаешь, каждый вечер гулять допоздна не годится. Не появишься дома через полчаса, на ужин не получишь ни крошки!
– Ладно, через полчаса буду! – крикнул ей Томми и вихрем понесся вдоль улицы, крепко прижимая к груди сигарный ящичек.
Ящичек подрагивал, ерзал под оттопыренной курткой, но Томми бежал и бежал, жадно хватая ртом воздух.
Мистер Биллингс по-прежнему в безмолвном ожидании стоял на краю пустыря. Солнце почти зашло. Близился вечер. Мальчишкам пришлось разойтись по домам. Стоило Томми пересечь границу незастроенного участка, недобрый студеный ветер всколыхнул сорные травы, принялся яростно трепать его штанины.
– Принес? – сурово спросил мистер Биллингс.
– Конечно. Договорились же.
Остановившись, Томми кое-как перевел дух. Грудь после быстрого бега ходила ходуном. Неторопливо запустив руку под куртку, он вынул из-за пазухи увесистый сигарный ящичек, сдернул перетягивавшую его резинку и самую малость приподнял крышку.
– Вот, глядите.
Мистер Биллингс, часто, хрипло дыша, придвинулся ближе. Томми поспешно захлопнул крышку, снова перетянул ящичек резинкой и опустил его наземь.
– Сначала игра. Они мои… если только вам не удастся отыграть их.
– Хорошо, – сдался Биллингс. – Тогда начнем.
Томми, пошарив в карманах, отыскал агатик, осторожно поднял его к глазам. В меркнущем свете солнца большой красно-черный шарик замерцал, заиграл белыми и песчано-желтыми кольцами – будто необъятная, фантастической твердости сфера Юпитера в ночном небе.
– Поехали, – объявил он.
Опустившись на колени, он начертил на земле неровный круг и высыпал внутрь шарики из мешочка.
– А у вас-то есть?
– Что?
– Шарики. Бить вы чем собираетесь?
– Одним