– Так как же выглядела эта вторая разновидность? – отчаявшись уловить суть рассуждений Биллингса, спросил Томми.
– От крыльев мы, как я уже говорил, отказались, однако общую физиогномию оставили прежней. Какое-то, крайне непродолжительное, время контроль оставался в наших руках, однако вторая разновидность также отклонилась от схемы и, расколовшись на независимые группы, избавилась от нашего руководства. Вне всяких сомнений, ключевую роль в этом сыграло влияние уцелевших особей первоначального вида, разновидности A. Первоначальную разновидность следовало истребить целиком, как только…
– А от этих, вторых, еще хоть кто-то остался?
– От проекта B? Разумеется, – с нешуточным раздражением ответил Биллингс. – Вы и есть проект B, и потому я здесь, среди вас. И как только я завершу отчет, мы сможем приступить к ликвидации вашего вида. Мои рекомендации, несомненно, окажутся идентичными тем, что касались проекта A. Поскольку ваш проект отбился от рук до такой степени, что целесообразность его продолжения с любой точки зрения не…
Но Томми его больше не слушал. Склонившись над дощатой рамой, он во все глаза разглядывал крохотных человечков внутри. Девять крохотных человечков, мужчин и женщин. Девять… и больше таких нет нигде во всем мире!
От возбуждения и восторга Томми пробрала дрожь. План уже зрел в голове, оживал, рвался наружу, однако мальчишка напрягся всем телом, собрался с силами и кое-как удержал на лице гримасу невозмутимости.
– Пойду я, пожалуй, – сказал он и, переступив порог кабинета, направился к двери в коридор.
– Уходишь? – Биллингс поднялся на ноги. – Но ведь…
– Пора мне. Время позднее. Увидимся еще, – отозвался Томми, распахнув дверь, что вела в коридор. – До скорого!
– До встречи, – с некоторым удивлением откликнулся мистер Биллингс. – Искренне надеюсь увидеть тебя вновь, молодой человек.
– Увидите обязательно, – пообещал Томми.
Домой он несся бегом, во всю прыть. Птицей взлетел на крыльцо, ворвался в гостиную…
– Прекрасно. Ты как раз к ужину, – раздался голос матери с кухни.
Томми с разбегу остановился у подножия лестницы.
– Мне снова на улицу нужно!
– Никаких улиц. Сейчас ты…
– Да ненадолго совсем! Оглянуться не успеешь, как назад прибегу.
Поспешив наверх, Томми вошел к себе в спальню и огляделся вокруг.
Ярко-желтые обои. Вымпелы на стенах. Огромный комод, зеркало, щетка и гребень, модели аэропланов, портреты известных бейсболистов. Бумажный мешок, набитый крышками от бутылок. Небольшой радиоприемник в растрескавшемся пластмассовом корпусе. Сигарные ящички из тонких дощечек, полные самого разного хлама, всякой всячины, подобранной когда-то во время гуляний по