– Это было осенью тысяча восемьсот двенадцатого года на бескрайних полях России. Эскадрон смерти! – выкрикнула она название песни. И взметнувшийся вверх лес рук окрасился полосами вспыхнувшей на экране анимации с колышущимся флагом Франции. Раздался металлический звон отсчета ударником группы ритма по хай-хету.
– На смену книги! На костер богов —
В стране не слышен больше лязг оков,
Под барабанный бой на площадях
Забудем мы, что значит слово «страх»!
Европа под ногами. Мир дрожит,
За славу рады голову сложить,
Сжигает сердце нам огонь атак,
Рассыпан строй и уничтожен враг…
Эта песня, видимо, тоже была хорошо знакома собравшимся здесь любителям тяжелой музыки. По крайней мере, подпевали они дружно, старательно выкрикивая каждое слово. Даже с близкого расстояния звук двух соприкоснувшихся бокалов можно было скорее почувствовать, чем услышать. Лицо Алисы, находившееся совсем рядом, исчезло, четкие границы его и движения растворились в игре стробоскопических прожекторов. Но в следующую секунду в полной темноте между вспышками Андрей почувствовал нежное тепло ее губ.
Безумно желая продлить этот момент, парень попытался ответить на это прикосновение, удержать его и продолжить. Но та, что одарила его этим волшебным мгновением, решила сохранить едва не нарушенное, но так умело сохраненное игрой света таинство, позволившееему уловить лишь легкие нотки истинного вкуса, чья насыщенность теперь оставалась в области догадок. Возникла вереница дополнительных мыслей и предположений, желаний и надежд, словно в руках у него оказалась та самая столь часто упоминаемая нить Ариадны, по которой, держась за ее невообразимо нежное плетение, он мог пройти лабиринтами чужой, еще не изученной души к вратам сердца.
Действие стробоскопических аппаратов прервалось, уступая место неторопливому танцу цветных прожекторов вслед за началом нового куплета:
– Отдан приказ в страну нам выступать,
В ту, что умом никак нельзя понять,
Страну снегов и золотых церквей,
И пусть там будут хоть полки чертей —
Один рубеж остался. Брошен знак,
Под золотым орлом трепещет флаг,
Блестят клинки, и вновь галоп коней,
И с каждой пулей мимо – жизнь быстрей!
Алиса смотрела ему в глаза, и он был готов отдать многое, если не все, для того, чтобы иметь возможность прочитать ее мысли. Или хотя бы иметь возможность описать то, что, как ему казалось, он смог разглядеть.
– Что дальше будем делать? – спросила Алиса.
– Поехали ко мне, – просто и коротко предложил он.
– И? – рассмеялась девушка.
– Кофе попьем. Чай еще есть.
– С конфетами? – уточнила она.
– Будут и конфеты. А еще я тебя обниму и в щечку поцелую.
– Хорошо.
– А