Первое время он пытался растолковывать это людям, но очень скоро понял, что большинство людей готовы слушать и делают это с удовольствием, но вот слышать могут только тогда, когда твои речи совпадают с тем, что они хотят услышать. В противном случае все, даже самые весомые аргументы разобьются мягкой волной о неприступную скалу их собственных убеждений.
Да и о чем можно разговаривать и что пытаться донести до тех, кто на полном серьезе позволяет себе высказывания, наподобие того, что он недавно прочитал в одном из медицинских пабликов:
«Почему люди называют младенцев „он“ или „она“? Они еще не умеют говорить, поэтому не могут назвать свой предпочтительный пол. Пожалуйста, говорите „оно“, пока они сами не смогут сказать, какое местоимение предпочитают. В противном случае вы предвзяты и нетолерантны к трансгендерам».
Вот оно. Еще одно слово, активно впрыскиваемое в вены общества и предлагающее, по его сугубо личному мнению, однобокое лоббирование интересов различного рода обиженных подтипов людей. И иногда, видит Бог, складывалось стойкое ощущение, что этим словом, как щитом, прикрывались те особи, которые с наибольшей, не поддающейся терпению наглостью привыкли отстаивать свои идеи или же недостатки, ущемляя права окружающих и проявляя, как это принято сейчас говорить, свою «индивидуальность».
На эту тему, как и на многие другие, омрачающие его разум, можно было бы говорить и писать сколько угодно долго. Но лучше всего данную ситуацию объясняло то, что эта пресловутая толерантность являлась, опять же, медицинским термином, обозначающим неспособность организма сопротивляться инородному: инфекции, паразиту или еще чему-то подобному. Полная толерантность приводит к смерти. Вот это более подходило к правдивому описанию того, что уже давным-давно распространено на демократичном Западе и сейчас с каждым годом все сильнее проникает в нашу страну. Хорошо, что еще негров можно называть неграми, а отец и мать не являются «родителем номер один» и «родителем номер два». Не дай Бог!
Оставалось только терпеть, продолжая бороться с человеческим невежеством и безразличием. А порой и с откровенной тупостью, порожденной современными принципами и устоями. Стараться исправить зачастую фатальные ошибки этого тихого безумия. Как делают многие из тех, кто выбрал для себя эту профессию.
Андрей с долгим, полным неподдельного облегчения вздохом принял горизонтальное положение на разложенном диване. Обрадованное выбранным положением тело моментально отозвалось ноющей болью в уставших мышцах. Сейчас самое время немножко отдохнуть. Завтрашний день свободен,