Роланд добрался до края зала, где была лестница на второй этаж. Там его ждало новое испытание. Лестница. Это была «та самая лестница» из кошмарных снов. Она ходила кругами, местами обрывалась, а кое-где даже переворачивалась с ног на голову. К тому времени, когда инквизитор все-таки добрался до второго этажа, там уже начиналась проповедь проклятых. За алтарем, воздвигнутом из костей, стоял настоятель. Правая половина лица его съехала вниз, превратив лицо в жуткую гримасу. Среди слушателей были все типичные представители слуг Горбатого бога: прокаженные, съеденные лепрой до костей, горбуны, безумцы, многоногие и многорукие. Дверь, за которой зияла бездна, была распахнута: из неё вылетали все новые демоны.
Если бы Роланд мог видеть в этот момент мир живых, то перед ним бы предстало сиреневое небо, орошающее землю маслянистым дождем. Инквизитор знал, что есть только одно оружие против этих тварей – вера. Инквизитор вновь поднял над собой крест. Тот был охвачен пламенем. Но горел не крест. Святость символа божьего выжигала богомерзкое пространство, куда попал ревнитель веры. Одной рукой инквизитор разил врагов мечом, другой он выжигал их при помощи пламени своей веры. Так он и приблизился к алтарю.
– Не ждал, сукин сын? – спросил он у настоятеля и всадил тому крест в искаженное лицо.
Существо, бывшее когда-то священником, взвыло.
– Ты и себя погубил тоже!
– Элеос спасет мою душу, – спокойно отвечал на предсмертный хрип инквизитор.
– Наивный. Ты там, где тебя видит и слышит только один бог. Ты еще присягнешь ему.
С этими словами предатель был обращен в прах. Со смертью последнего слуги Горбатого бога, пространство вокруг начало распадаться. Инквизитор Роланд встал на колени, сложил руки и стал молиться Элеосу, богу света.
Небо над старым городом Эверморн тем временем просветлело, а от старой церкви остались лишь угли. Это была просто страница в вечной книге порой незримой борьбы с разрушительными силами.
Сны на маяке
Город зла
И вижу я город, страшный, ужасный город. Он как будто построен внутри сферы из почерневшего дерева, что придает ему атмосферу гроба: город берет свое начало у земли, где сфера немного усечена, и возвышается до небес, закрывая эти самые небеса. Все здания расположены параллельно