Евдоким поспешил к клетке, которую Прайм занимал единолично. Хотя в природе львы живут семьями, а тигры, наоборот, поодиночке, у животных, которые жили сейчас в зоопарке, все было шиворот-навыворот. Тигр Аслан нежно опекал свою тигрицу, никогда не отнимал у нее кусок. А вот лев Прайм постоянно обижал своих львиц. Драки у них случались регулярно. И когда ветеринарам наконец надоело штопать раны на телах зверей, они решили перевести забияку в отдельную клетку и впускать его к львицам лишь в определенные дни.
– Ну что, Праймушка? – ласково произнес Евдоким, подходя к клетке со львом. – Чего ревешь-то? Случилось чего?
В следующее мгновение Евдоким понял: да, случилось. Случилось ужасное. Непоправимое. Страх и ночной кошмар каждого работника зоопарка. В клетке со львом лежал человек. И человек этот, по всей видимости, был уже мертв. Во всяком случае, его тело было окровавлено и он не шевелился. Кровь была и на полу клетки. А грозный Прайм жался сейчас к стенке, стараясь не выпачкать лапы в этой густой вязкой луже.
Мариша проснулась от совершенно непривычных ее уху звуков – ребячьего лепета и смеха. Сначала она просто лежала, надеясь, что звуки утихнут. А потом приоткрыла один глаз и принялась наблюдать. На ковре перед ее кроватью возились двое. Мальчик и девочка. Пяти и восьми лет. Галочка и Алешка. Это были не собственные Маришины дети, а ее драгоценные племянники, внезапно оказавшиеся у нее на попечении. На целых пять дней, а может быть, и дольше. В зависимости от того, насколько быстро выпустят из больницы Свету – двоюродную сестру Мариши, приехавшую погостить в Питер из Рязани, но угодившую тут в больницу.
Острая боль в области живота скрутила Свету внезапно. Сначала решили, что у нее приступ гастрита. Потом родственниками было озвучено мнение, что это – обострение панкреатита, который разыгрался у Светы, потому что она, Мариша, совершенно не умеет готовить и наверняка пичкала сестру покупными пельменями и крайне вредными гамбургерами.
Но в больнице, куда врачи увезли в конце концов стонавшую женщину, выяснилось: это всего лишь обычный аппендицит, приступ которого Мариша никак не могла спровоцировать.
Но разве кто-нибудь из родни перед ней после этого извинился? Ничуть не бывало! Родственники принялись жалеть Свету и детей, которым целых пять дней или даже дольше предстояло провести со своей теткой, а та будет морить их голодом. При этом никто из любящих родственников не пожелал взять детишек к себе, чтобы заботиться о них и кормить их питательной и здоровой пищей.
В первый день Мариша развлекалась с племянниками – отвезла их в парк аттракционов, где они кружились на каруселях до полного отвращения. Есть после каруселей совсем не хотелось. Мутило даже от одного запаха шашлыка. И все трое перекусили мороженым, а дома съели по несколько горячих бутербродов с докторской колбасой и сыром. Бутерброды были с мягкой булочкой, которую Мариша еще и намазала майонезом.