– Слышал про «пирог жизни»? – спросил он. Я не слышал. Тогда он рассказал мне про жуткий медицинский термин «период дожития», взглянул на меня пристально, оценил мое физическое состояние (в целом неплохое) и согласился мне продлить его до 75 лет на активную жизнь, что оптимистичнее официальной минздравовской статистики лет на 10, после чего радостно оттяпал от круга гораздо больше половины на уже прожитые мною 47 лет. Потом поинтересовался, сколько я сплю (в среднем 7 часов в день), и безжалостно отрезал треть от оставшегося. Дальше в ход пошло время на еду, транспорт, какие-то регулярные обязательные процедуры типа умывания и одевания, похода за продуктами и т. д. В общем, в итоге не закрашенным остался совсем крошечный сегментик, который в абсолютном выражении составил жалкие 9 лет. Девять лет!!! На все: на любовь и победы, карьерные вершины и заработанные миллионы, на родителей и детей, на то, чтобы сделать что-то важное и значимое, и на то, чтобы получать впечатления и удовольствия, на путешествия и секс, кино и музыку, книги и футбол. Девять гребаных лет!!!
Надо сказать, что время для своего посещения и моего посвящения бог выбрал удачное – не то чтобы у меня все валилось из рук, а как бы уже вывалилось. Позади осталась работа в Оргкомитете «Сочи-2014» с ее сверхзадачами, сверхвызовами и сверхмотивацией, прошла и сама Олимпиада, а с ней и последние увядающие цветки медведевской оттепели. Крым стал наш, а жизнь – жестче, люди восторженнее, но злее, мир враждебней и небезопасней, доллар дороже, а нефть дешевле, хамон с пармезаном стали валютой и «запрещенкой», а еще убили Немцова. Это снаружи. А внутри не лучше. Мой первый, после 15 лет наемной топ-менеджерской работы, бизнес-проект, разумеется, прогорел, причем не просто, а так вполне себе с треском, утащив в пучину, вслед за рухнувшим банком, не только все сгоревшие там деньги, нажитые непосильным менеджерским трудом, но и амбиции, самооценку, уверенность в том, что мы, прошедшие сочинское горнило, золотой кадровый резерв и прочее бла-бла-бла, будем тут теперь выбирать из сотен заманчивых предложений. Но сотен не было, были единицы, у