Трупы убитых лежали на площади в течение трёх дней.
Басмановы и Афанасий Вяземский среди изменников казненных на Поганой луже 25 июля 1570 года, не названы ни в одном источнике, даже самом сомнительном.
Были ли причины изменять у Новгорода?
Как я уже сказала в самом начале этой главы, у историков нет единого мнения, существовал ли новгородский заговор на самом деле. Лишь редкие голоса осмеливаются отвечать на этот вопрос смело и утвердительно. Остальные всё же подчёркивают условность догадок и предположений. Будучи крупнейшими специалистами своего дела и носителями (что важно) разных концепций Д. М. Володихин, Б. Н. Флоря, А. А. Зимин, Р. Г. Скрынников (и другие) сходятся во мнении, что весомых доказательств заговора не существовало, а причин у Новгорода столь отчаянно и рисково рваться под крыло врага не имелось. Обозначенные специалисты уверены, что это была хитрая и жестокая фальсификация.
Великий Новгород всегда отличался крутым норовом. По определению Р. Г. Скрынникова «Новгород был княжеской столицей и одним из двух крупнейших городов Руси еще в те времена, когда Москва оставалась боярским селом». Учёный называл Новгород «крамольным городом». Если не углубляться в раннюю историю, где примеров новгородской ёршистости превеликое множество, стоит вспомнить 1537 года, когда отец Владимира Старицкого Андрей Старицкий, опасаясь ареста, пытался поднять мятеж и опирался именно на новгородцев и новгородскую «кованую рать». Скорее всего, Грозный прекрасно это помнил. Также незадолго до трагедии 1570 года многие новгородские деятели поддержали восстание Фёдорова-Челяднина. И это не дела минувших дней, а свежая и серьёзная «провинность». Но что именно могло подтолкнуть новгородцев к столь опасным для себя играм в момент, сложный для всей страны?
А. А. Зимин считал, что удар по Новгороду был нанесён вполне осознанно, как по последнему мощному форпосту удельной раздробленности. Многие коллеги А. А. Зимина находят эту мысль спорной. В таком случае разгром являлся продуманной и хитро составленной акцией самого Грозного, а не внезапным порывом уничтожить возникшую опасность. Могло быть такое? Добить Новгород – окончательно и бесповоротно. Так безопаснее. Конечно, могло. Но такой план государь по определению продумывал бы не один. Как вышло так, что под колесо репрессий попали те, кто по определению должен был сидеть с государем за одним столом и участвовать в разработке карательной операции?!
Р. Г.Скрынников считал, что Новгород перестал быть оплотом феодальной раздробленности задолго до событий 1569–1570 гг. С момента удаления новгородского купечества и боярства и замены его на московских служилых людей. Одновременно