Некоторые воспоминания вернулись снами или просто как-то вдруг. Но это лишь обрывки, и их слишком мало – собрать целое не получится. Все, что мне известно о себе: я эльф, детство провела в Светлом Лесу. Но это можно сказать о любом моем сородиче. Еще я знаю, как выглядит мой отец. И больше ничего.
В библиотечке никаких дневников так и не нашлось. Зато там, кроме книг, были записи на разные темы. О животных, но больше о растениях и их свойствах. Судя по ним, я все же иллиген-целитель. И не только для людей. По крайней мере, как лечить волков, я представляла. Этим и занималась все время.
Но почему целая тетрадка посвящена легендам и обычаям оборотней? И что это за черноволосый мужчина на рисунках, которых в библиотечке тоже много? Точно не эльф. Друг? Любовник? Муж? Мужчины у меня были. А вот детей не было. Никогда. Чувство тела не врет – это может определить любая эльфийка. А я еще и целитель. Как я им стала? Почему?
Почему я вообще оказалась в Чащах? И где этот Хозяин леса? Вот бы с ним пообщаться. Старейшина говорил, будто он, как оборотень, может быть и человеком, и волком. Но мар-даан-лаид давно не видели загадочного хранителя лесов. Последний раз он приходил к ним почти век назад, через какое-то время после того, как принес меня.
Вопросов – океан, а ответов больше не становится. И не станет. Страшно, но…
– Я хочу идти в Светлый Лес, – сказала я Старейшине в один из вечеров.
Волк, казалось, погрустнел.
– Можем пойти когда угодно, только скажи.
– Тогда завтра утром.
На ночь я забралась в нору к семье Крепкие Когти. Тот дернул ушами, но ничего не сказал, а просто молча смотрел, как я, распихивая волчат, устраиваюсь между ним и Бесшумные Лапки.
Мне приснилось огромное высокое дерево со светлой, почти белой корой. Листья на нем настолько большие, что один из них может полностью закрыть мое лицо.
Я смотрю на дерево, разглядывая удивительно яркие синие цветы, которые мелькают среди зелени. Мне хочется сорвать цветок, и тонкая струйка воды тянется вверх. Но мои руки накрывают большие теплые ладони, струйка падает на траву и рассыпается сверкающими капельками.
– Милая, что ты хочешь сделать?
Это папа. Он сзади, и я не вижу его лица. Только слышу голос и чувствую тепло его тела и рук.
– Хочу цветок.
– Зачем же рвать? Ведь можно попросить.
Большая ладонь отца касается белой коры, и к моим ногам падает синий цветок. Я поднимаю его, вдыхаю аромат и поворачиваюсь, чтобы улыбнуться отцу, но он уже идет в дом. По спине и плечам в светло-синей свободной мантии рассыпаются длинные иссиня-черные волосы.
– Не хочешь поставить цветок в воду? – говорит отец, останавливается и поворачивается ко мне.
Я бегу к нему, но спотыкаюсь, падаю и… Просыпаюсь.
Никакого дерева, никакого дома. Вокруг меня сырая земляная нора и теплые пушистые волки.
Почему-то вдруг потекли слезы.
Глава 4.