Серая ветка. Алексей Слаповский

бери. На счастье. От чистого сердца. Вот будет восторг у мужика!

      Меж тем Анатолий, выпив почти всю бутылку и залив ее пивом, не очень даже и опьянел, с явной скукой дожидался момента, когда можно будет уйти.

      Достал из кармана пачку сигарет и огляделся.

      – Нельзя курить. Я выйду?

      Сейчас уйдет и не вернется. А зачем? – все выпито, на добавку рассчитывать вряд ли приходится. Да ему, возможно, не надо, он знает свою норму, живет на подсосе, как говорил сосед из моего детства, техник при котельной военного городка дядя Кеша, который никогда не был трезв, но и сильно пьяным его никто не видел. На подсосе живу! – хвастался он.

      – Постой, – сказал я Анатолию. И достал бумажник. Открыл его. Там было несколько тысячных купюр и одна пятитысячная. Тысяч десять всего, обычная карманная сумма для человека среднего достатка. Я хотел вынуть тысячу, но подумал, что этой суммы мало для того, чтобы в меланхолической душе Анатолия что-то зашевелилось. А вот пятерка наверняка ошарашит.

      И я положил на стол красную бумажку.

      – Возьми.

      – Не понял, – сказал он.

      – У меня сегодня хороший день, – соврал я. – Хочется, чтобы и тебе было хорошо.

      – А меньше нет? Я эту еще и не разменяю. Или скажут: украл. Или потеряю.

      – Другие деньги тоже можешь потерять.

      – Если меньше, не жалко. А эту – ну ее! – Анатолий посмотрел на пятитысячную купюру почти брезгливо.

      – Ладно.

      Я забрал пятерку и положил тысячу.

      – Другое дело, – сказал Анатолий, огляделся, взял бумажку, аккуратно сложил и сунул в нагрудный карман. – Спасибо.

      – На здоровье.

      Он постоял еще немного, а потом, кашлянув, сказал:

      – Ну, я пошел?

      – До свидания.

      – Главное, даже не думай, переезжай. У нас отлично. Я тебе говорю.

      И, отблагодарив меня этим советом, он удалился, оставшись для меня загадочным и непостижимым, причем вряд ли я постиг бы его, даже если бы даже с ним год. Может, потому, что постигать там особо и нечего.

      И вдруг мне стало как-то холодно и тревожно.

      Приступ страха перед приступом боли.

      У меня со студенческого времени язва желудка, залеченная, но не исчезнувшая. И мне известно, как это бывает: ты еще не догадываешься, что сейчас будет больно, а твой организм уже знает, он получил сигнал, бегут по сосудам и нервным нитям какие-то там тельца или нейроны панической толпой: ребята, поторопись, сейчас накроет! Вот это ты и чувствуешь необъяснимым страхом, а уж потом, часто почти сразу же, является боль.