Любопытство Лёди пересиливает страх – он опять выглядывает из ворот. Человек обращает к мальчику страдальческое лицо. Лёдя смотрит на него, переводит взгляд на толпу, на хоругви. Лицо мальчика исполняется удивлением и ужасом, потому что на самой первой и большой хоругви – лик Спасителя, как две капли воды похожий на лицо преследуемого. Те же страдальческие глаза, та же бородка, такая же струйка крови у рта.
Лик на хоругви. Окровавленное лицо человека.
Глаза Спасителя. Глаза пытающегося спастись.
Лёдя хватает человека за руку, тащит во двор. Тот из последних сил ковыляет за ним. Они минуют арку, пролезают через дыру в заборе.
Навстречу – обезумевшая от страха, с растрепанными волосами, мама Малка.
– Лёдичка! Родненький!
Она хватает сына, целует и тут же отвешивает подзатыльник:
– Где тебя носит? Горе мое, бежим скорей!
Но Лёдя оглядывается на окровавленного человека.
– Ой, горе мое, горе! – вновь стонет мама.
В подвале мясной лавки, среди висящих на крюках туш, притаилась вся семья Лёди: мама, папа, три сестры и брат.
На полу тихо стонет раненный человек с улицы. Папа Иосиф читает еврейскую молитву. Остальные молчат, прислушиваются к происходящему наверху.
Скрипит подвальная дверь, все вздрагивают и смотрят в темный проем. Оттуда спускается по ступеням, тяжко отдуваясь, огромный мясник Кондратий Семенович.
– Ну, там вже стихаеть, – сообщает он и замечает раненого. – А цэ хто?
Все испуганно переглядываются. Папа Иосиф робко мямлит:
– Понимаете, Кондратий Семенович… Видите ли…
Та усэ я понимаю и усэ бачу: еще одын жид. Ну, нехай…
Он милостиво машет толстой ладонью.
Все облегченно выдыхают. Папа Иосиф трясет руку мясника:
– Спасибо вам, Кондрат Семенович! Вы наш спаситель! Вы…
Мясник смущенно вырывает свою руку:
– Та ладно! Там уже ваши отряды самообороны подтянулыся… Даром, шо жиды, а хлопцы боевые!
– Спасибо вам! – все бормочет папа Иосиф. – Мы вас… мы отблагодарим…
– От люды! – огорчается мясник. – Та якбы ж я хотел магарыч, так чем вас тут ховать, я бы с теми бандюками зараз шарил по вашим комодам!
Кондрат Семенович уходит, в сердцах хлопнув дверью. Папа Иосиф опять читает молитву. Мама Малка смачивает тряпку и утирает лицо раненого.
– Дядечка, – спрашивает Лёдя, – а ты кто?
Раненый поднимает огромные печальные глаза на мальчика.
– Я?.. Я музыкант.
– Музыкант?! – У Лёди перехватывает дыхание от восторга.
– Да, скрипач…
Восхищенный взгляд Лёди падает на руки музыканта и гаснет – обе кисти разбиты в кровь.
А руки дирижера духового оркестра порхают в такт мелодии. Вернее, конечно,