– Не только верил, но и пытался найти. Будучи руководителем государства, Сталин не мог не претендовать на должность монарха, а значит, и на право владеть «Книгой».
– Думаете, не нашел?
– Уверена. Поиски тайных книг, знаменитых на весь мир картин, бриллиантов скрыть невозможно, что-нибудь да должно было просочиться.
Приняв слова Веры Сергеевны за точку отсчета к началу размышлений, первое, о чем подумал Мостовой, – права профессорша или не права? И тут же другая, более резвая мысль заставила его, отбросив сомнения, начать выстраивать линию логического завершения. В мозгу, подобно занозам в ладонях плотника, засело: «Профессорша права. Отыщи Сталин книгу, информация просочилась бы, как бы он ни хотел этого скрыть».
Почувствовав на себе взгляды Дмитрия и Веры Сергеевны, Мостовой вынужден был оставить Сталина в покое. Тем более что за взглядом профессорши последовал вопрос:
– Хотите, скажу, о чем думали?
– Хочу, – произнес Мостовой.
– О Сталине. О том, что предпринял бы тот, отыскав книгу.
– Да. И подтолкнули меня к этому вы.
– Ни к чему я вас не подталкивала, – покачала головой Вера Сергеевна.
– Произошла констатация фактов. Вы извлекли из них наиболее приемлемое по духу и состоянию разума.
– Интересно знать, что извлекли вы?
Озорство в глазах профессорши заставило Мостового насторожиться.
– Первое, на что обратила внимание я, – отсутствие точного местонахождения тайной комнаты. Какой храм избрал для строительства секретной кельи митрополит, где он находится – не отражено ни в письмах, ни в каких-либо других документах. Мало того, я почти уверена, что в исчезнувших из архива бумагах таковых данных не было и в помине.
– Чтобы делать выводы, надо иметь основания.
– Основания есть, и главное из них – обращение Грозного к митрополиту. Помните слова – «касаемо тайной книги должно храниться в строжайшем секрете»? Филипп слыл человеком образованным, выходец из богатой семьи, воспитан, честен, неподкупен. Не имея права ослушаться государя, он не мог вносить в бумаги записи, касающиеся строительства тайной кельи.
– В таком случае… – Произнеся эти слова, Мостовой сделал паузу. – Возникает вопрос: что, если не было никакой кельи? Разочаровавшись в Филиппе, Грозный отказался от идеи царского послания. Секретную келью снабдили разного рода хитроумными замками, проходами, а царь возьми, да и забудь про книгу?
– Исключено.
Парировав предположение гостя, Вера Сергеевна предстала в образе правдолюбца, готового вцепиться в доводы оппонента зубами.
– Цари редко отказывались от своих идей. Грозный не был тому исключением. История не знает ни единого случая, чтобы Иоанн посетовал на неудачно выбранное решение или отказался от того, что сам возвел в идею фикс.
– Звучит убедительно.
Мостовой