Я надел рубашку и присоединился к парочке. Теперь у нас была полноценная троица – Трус, Балбес и Бывалый. Я хоть и самый мелкий в компании, но по статусу тянул на Бывалого. А Буев как был трус, так и останется.
– Сам дурак, – сказал Буев.
Он не знал, о чем я думаю, но догадывался.
Мы подошли к бочке и взяли по стакану портвейна.
– Хороший, – понюхал напиток Ларчиков. – Дуся, когда наливали?
– Для вас, алкоголиков, каждое утро новую бочку привозим, – сказала продавщица.
Была она толстая и добрая, но в долг наливала только местным.
– Мы писатели, а не алкоголики, – сказал Буев.
Дуся недоверчиво посмотрела на него, однако спорить не стала.
– Жалко, что его не Евгением назвали, – сказал я Ларчикову.
– А что такое?
Александр сделал хороший глоток.
– Тогда бы он подписывался просто: «Е. Буев», – объяснил я. – И точку после «е» не ставил бы.
– Нальешь стакан, – внимательно просмотрел на меня Буев, – расскажу, как я стал Буевым.
Я сходил к бочке и принес три полных стакана.
– Как только мне исполнилось шестнадцать, – стал рассказывать Буев, – я купил в магазине бутылку водки и пошел в паспортный стол. Там дядя Коля работал.
– Родственник? – догадался Ларчиков.
– Дальний. И он мне исправил «з» на «б».
– Да ну? – удивился я.
На самом деле меня интересовало, как это шестнадцатилетнему сопляку продали бутылку водки. У нас в Новогрудке это было исключено.
– В нашем поселке всем продавали, – пожал плечами Буев.
– В каком поселке? – спросил Ларчиков.
– На Урале, – не стал вдаваться в подробности Виктор. – И вместо Зуева я стал Буевым.
– Теперь тебе надо снова покупать бутылку водки и Виктора менять на Евгения, – сказал я. – Если уж становиться писателем, то настоящим. Как Бунин.
– Бунин в своем имени после «и» всегда добавлял «в», – проявил странную для редактора молодежных программ осведомленность Ларчиков.
– Действительно, – повертел в руке пустой стакан Буев. – Я как-то не подумал.
– О Бунине или о себе? – спросил я.
– Зачем ему о Бунине думать? – тоже заглянул в свой стакан Ларчиков. – Добавлять будем?
– Я пошел на обед, – сказал я. – Надо было все-таки сухеньким ограничиться.
– После обеда поспишь часок, и все пройдет, – успокоил меня Ларчиков.
– После обеда я собирался на Карадаг.
Мы все уставились на профиль Волошина на Карадаге. По обыкновению, он смотрел в небо и размышлял о вечном. Не то, что мы, твари земные.
– Поехали завтра в Новый Свет, – предложил Буев.
Как всякий начинающий автор, он, во-первых, был туп, а во-вторых, громогласен. На нас оглянулись все пьяницы, толпившиеся у бочки.
– Там шампанское, – понизил голос Буев. – Говорят, хорошее.
Пьяницы снова загалдели. Шампанское их не интересовало.
– Ты был в Новом Свете? –