Трудно сказать, почему, но столь расплывчатое разъяснение князя волне удовлетворило. Видно, и в те времена шататься по белу свету в поисках лучшей доли считалось нормой.
– Ну, Избор, каков тебе сей молодец? – спросил он у человека в черном. – В дружину сгодится?
– Коли прикажешь, – уклончиво отозвался тот.
Ну и порядочки! – мысленно возроптал Эрик, наблюдая, как эти двое решают дальнейшую судьбу стоящего перед ними человека, даже не поинтересовавшись его мнением на сей счёт. Так и подмывало спросить: «Ребята, а ничего, что я здесь стою? Может, конечно, у вас тут так заведено, но всё-таки могли бы и полюбопытствовать для приличия, что я сам по этому поводу думаю. А то, выходит, без меня меня женили!» Впрочем, ни сил, ни желания вступать в пререкания людьми, от которых здесь зависело если не всё, то многое, у него не было. Да и выбирать-то по большому счёту не из чего, урезонил себя Эрик. Остается положиться на волю случая, а дальше видно будет. К тому же, незнание чужого монастырского устава, философски напомнил он себе, ни в коей мере не предполагает возможность, будучи в гостях, продолжать жить в соответствии со своими устоявшимися правилами…
Князя ответ Избора не устроил. Он прищурился и покачал головой:
– Ан нет. Воевода ты. Коль што не то станется, с тебя спрос.
Так и есть, не без гордости за собственную проницательность, отметил про себя Эрик: настоящего-то генерала за версту видать.
Избор с ответом не спешил, ощупывая Эрика оценивающим взглядом.
– Ну што, гож в дружину? – настойчиво гнул свое князь.
– Варяги – вои добрые, – заговорил, наконец, воевода. – Ныне не то, а допрежь, бывало, до трети дружины – всё варяги. Сам ведаешь, княже, в ратных людях нужда великая. А сей нашелец, по всему – хват. Возьму.
– Добро, – кивнул князь и весело обратился к Возгарю, малость оклемавшемуся и понуро стоявшему в сторонке: – Ну, Аника-воин, опамятовался?
– Так ить, вишь как вышло-та… Расплохом ён меня взял, – открыл было рот богатырь, попытавшись реабилитироваться.
– Замолчь уж – не срамись, – махнул рукой князь и передразнил: – Расплохом. Скажи по чести, ловок варяг?
– Ловок, спору нет, – неохотно признал Возгарь, но тут же настырно по-бычьи мотнул головой и, совсем незлобливо глянув на Эрика, пообещал: – Вдругорядь я те спуску не дам.
– А ты не больно-та кичись, – молвил князь, пряча ухмылку в усы и бороду. – Прибереги буесть-та. Авось на дело сгодится.
Он поднялся с лавки и, подойдя к Эрику, весьма чувствительно хлопнул того по плечу, что, надо полагать, означало высшую степень проявления благосклонности, потому как присутствующие одобрительно загудели.
– А и ладно, – резюмировал князь и, указав на новоиспечённого дружинника, велел побитому богатырю: – Ты, Возгарюшка, покуда сведи ево в мыльню, а то больно смердит от ево после поруба. Одежу ему подбери, да покличь Серьгу рану обиходить. А то ён, вона, искровенился весь.
Эрик провел рукой по правой