Боярин подхватил ее на руки.
– Будет тебе, лапушка, сказка. Самолично расскажу перед сном.
– А мне? – ревниво спросил Илюша.
– И тебе непременно? – пообещал ему отец.
– А матушка песенку споет, – повелительно сказала девочка.
– Обязательно спою, – откликнулась Агнесса с улыбкой.
Она пела песни дочери и сыну на своем родном языке, а дети, хотя не понимали ни слова, с удовольствием ее слушали.
Боярин подбросил вверх Илюшу, затем покачал на ноге Агашу. Сын и дочь были счастливы. Агнесса тоже радовалась, глядя на свое семейство, но внезапно ее будто что-то толкнуло в сердце, а в ухо словно кто-то прошептал:
«Беда будет! Ох, беда случится!»
Агнесса побледнела.
– Что с тобой? – спросил муж с тревогой.
– Худо мне вдруг стало, – проговорила она.
Любим тут же велел Боянке и Милке увести детей. С боярином и боярыней остался только шут Ярема.
– Приляг, лада моя, на лавку, – обратился Любим к жене. – Али тебя снести в опочивальню?
– Мне уже лучше, – попыталась успокоить мужа Агнесса.
– Не приведи Господь, станет хуже, – волновался боярин.
«Теперь муж будет суетиться вокруг меня до самой ночи», – с легкой досадой и вместе с тем с нежностью подумала Агнесса.
– Пущай позовут странника, – попросила она. – Я хочу его послушать.
Слуги привели на гульбище человека неопределенного возраста, седого как лунь, невысокого и жилистого, с красными отметинами на смуглом лице, большим шрамом на левой щеке и хитрыми черными глазками. На нем была добротная и не очень грязная одежда, состоящая из широкой полотняной рубахи и холщевые штанов, настолько коротких, что штанины едва прикрывали икры босых ног. За плечами у странника висел небольшой мешок.
Низко поклонившись, незнакомец воскликнул по-русски:
– Да, будут здравствовать добрый боярин и добрая боярыня!
– Ты что ли странник? – с сомнением спросил Любим.
– Воистину я, добрый боярин.
– Ну, и где же ты странствовал?
– Да где я только не был, добрый боярин!
– Что же тебя по свету носит?
– Видать такова судьба моя, добрый боярин.
– А живешь ты чем? Подаянием? – продолжал выпытывать Любим.
Странник кивнул.
– Добрые люди воистину не дают мне помереть с голоду, а я за то лечу их от всяких хворей.
– Так ты волхв? – спросил Любим, грозно сдвинув брови.
Странник сразу догадался, что у боярина имеются счеты с волхвами, и воскликнул, осеняя себя крестным знамением:
– Избави Боже! Избави Боже, добрый боярин! Я воистину лечу травами да именем Господа нашего Иисуса Христа!
– А крест на тебе есть?
Странник вытащил из-под рубахи деревянный крестик.
– Есть! Воистину есть, добрый боярин!
– А имя христианское у тебя имеется?
– Лазарь