– О чём говорят?
– Вольнодумцы.
Харлампиев вновь потасовал фотографии.
– А вот этот, слева от Михеевой, кто?
– Студент Сергей Зубов, товарищ по курсу Павла Круглова. По нашему ведомству не проходил.
– А что это он так странно на Михееву смотрит?
– Вроде влип…
– Что?..
– Влюблён, – поправился начальник наружки. – Больше о нём сказать нечего.
– И это, по-вашему, «нечего»? – Харлампиев усмехнулся. – Это много. Это очень много. Это козырь в наших руках.
– Виноват.
Начальник поморщился:
– Бросьте все эти «виноват», «так точно». Говорите по-русски. Мы, слава богу, не в гвардии!
Сидевший у окна молодой поручик Денисов с досадой поморщился. Это не укрылось от Харлампиева, который нахмурился, хотел что-то сказать, но сдержался, повернулся к заместителю.
– А что у нас на Поварской?
Тот развёл руками:
– По Вейцлеру пока ничего. Три воскресенья подряд водим его по бульвару, и ни разу никто не попытался даже к нему приблизиться.
– Разрешите? – с места поднялся начальник группы наружки.
Харлампиев кивнул.
– Ребята считают, что Вейцлер водит нас за нос. Он темнит и только тянет время.
– Что вы предлагаете?
– Нажать на него. И всё. Тем более и его жена, и его ребёнок у нас в руках. Сразу шёлковым станет.
– Вы позволите?
Сидевший у окна поручик Денисов вскочил с места. Присутствующие с интересом обернулись в его сторону.
– Я человек здесь новый и, может быть, поэтому не понимаю, почему мы устанавливаем слежку за человеком, которого признал невиновным суд. Почему вы, – поручик кивнул в сторону начальника наружки, – предлагаете нажать, то есть применить насилие, не только к человеку, вина которого не доказана, но и к его жене, более того – к его детям! Да, мы с вами не в гвардии, – он с вызовом взглянул на Харлампиева, – к сожалению. Но существует же честь офицера, в конце концов! Или эти нормы здесь не приняты? Может быть, мне кто-то ответит?
– О как! – не удержался кто-то в углу. Кто-то усмехнулся. Кто-то с интересом взглянул на поручика.
Харлампиев встал из-за стола.
– Я вам отвечу. Слава богу, что мы с вами не в гвардии. С шашками наголо на белых конях в нашей войне ничего не сделаешь. Вспомните недавно убиенного государя императора Александра Второго. Сколько было убийц? Горстка! А сделали то, что не под силу целой армии. Причём эти злодеи не соблюдают никаких кодексов чести, не задумываясь подставляют и детей, и женщин.
Начальник охранки взглянул на стоящего поручика.
– Вот вы говорите: суд освободил Круглова, потому что он невиновен.
Харлампиев обвёл взглядом присутствующих.
– Поскольку тут все свои, так и быть, скажу, это я сделал всё, чтобы его освободили. Вы скажете, зачем?
Денисов кивнул.
– Затем, чтобы, когда к нам в Москву явится какой-нибудь незваный гость, он пришёл именно в библиотеку,