– Вот правда, как бы каждый раз, когда у вас выходит статья, я знаю, что она раскроет какой-нибудь очередной ужас.
– И кто-то же должен высказаться за этих женщин! Я так рада, что это делаете вы.
Этих женщин, думаю я. Я тут как будто не при делах – слушаю эти излияния. Кто-то же должен высказаться за этих женщин?
Самокритичный Том поднимает руки.
– Послушайте, я просто… Я выслушиваю истории, которые должны быть рассказаны. И помогаю их рассказать.
– Ну и слава богу. Потому что уже пора что-то делать с тем, как эти мужчины себя ведут.
– Отвратительно, просто отвратительно. – Вторая качает головой.
– Еще много историй надо рассказать, – говорит он. И его глаза едва заметно двигаются в мою сторону.
– Да уж наверняка, – говорит первая. – Наверняка таких историй еще много. И не только о Билле Косби и этом, как его, Вайнштейне – о множестве других мужчин, я в этом уверена.
– Ха-ха, это еще только начало, а? – гогочет вторая и хлопает подругу по плечу.
Не просите селфи, не просите селфи, не просите селфи, телепатически заклинаю их я.
– Слушайте, не хочу вас задерживать, – женщина бросает взгляд на меня, кивает. – Я знаю, вы журналист занятой, так что да, мы просто хотели сказать: делайте, что делаете, Том Галлагер. Мы за вас болеем.
– Ну, спасибо, спасибо. Это для меня очень важно. – Он прижимает руки к груди в знак признательности и кивает на прощание.
Женщины идут к двери, сияя и улыбаясь.
Когда они уходят, в закусочной наступает затишье.
Митч подает голос из-за стойки:
– Ну, Том, ты даешь. Где ты, там и твои поклонники. Хочу как-нибудь повесить на стену твое фото!
Он показывает на непременный фотоколлаж, демонстрирующий знаменитостей, некогда посетивших его закусочную: Билла Клинтона, Лайзу Миннелли, Майкла Блумберга, Шакиру.
– Как-нибудь, – кричит Том в ответ. – Где, кстати, наши сэндвичи?
– А вот они, завернуты и готовы к отправке. Ждут ваше высочество.
Митч делает своими толстыми руками куртуазные жесты, и Том смеется.
– Давай их уже сюда.
Когда мы выходим из закусочной, Том поворачивается ко мне.
– Простите, что так получилось.
– Ничего страшного, – говорю я. – Когда-то для меня было обычным делом находиться рядом со знаменитыми людьми.
Мы на углу, ждем, когда переключится светофор, подвигаемся вперед, как делают все ньюйоркцы, спеша перейти дорогу, пока снова не хлынут машины.
– Могу себе представить, – он заговорщицки смотрит на меня. – Вам нужно будет рассказать об этом побольше.
Расшифровка разговора (фрагмент):
Сильвия Циммерман, частный дом, Верхний Ист-Сайд. Воскресенье, 29 октября, 14 часов 07 минут.
сильвия циммерман: Том, я понимаю, насколько важно ваше расследование. Но не могу взять в толк, почему вы хотите говорить со мной. Ни на одной из наших съемочных