– И еще. – Голос Логхарда звучал по-прежнему глухо. – Ты моя рабыня, фрейлина. Только моя. Если к тебе еще раз прикоснется другой мужчина, виновата будешь ты, и ты понесешь наказание.
Отвернулась, лишь бы его не видеть.
Предпочитая думать о том, что колотит меня от холода. А еще о том, что кажется, у всемогущего артанского князя есть слабость. Слабость, о которой я обязательно должна узнать все.
7
Мрак разбудил меня на рассвете: просто склонился надо мной и коснулся плеча. Проснулась мгновенно, отпрянула, прижала шкуру к груди, но брешь в его ледяном спокойствии за ночь срослась заново. От вчерашней слабости не осталось и следа. Ни взглядом, ни словом он не дал понять, что его волнует то, что произошло. Пару мгновений он просто на меня смотрел, потом вышел из шатра. К счастью, потому что мои сапоги и одежда лежали там же, где я их оставила.
Никогда в жизни так быстро не одевалась. Да я никогда не спала обнаженной. И не собиралась это повторять!
Несмотря на то, что спину и ноги ломило после вчерашнего путешествия, хотелось поскорее покинуть это место. Дождь прошел, небо обещало погожий день, но вынырнув из шатра, я отметила, что в лагере на удивление тихо. Не было разговоров, смеха, брани. Артанцы собирались молча, на их лицах застыли сосредоточенность и необратимость. Будто все переняли настроение своего князя.
Что-то случилось?
Спросить я могла только у Брадена. Он как раз принес мне кусок грубого мыла и ведро воды. Я даже нарушила свое правило не благодарить артанцев, но вода была восхитительно теплой (оруженосец явно постарался). Она смыла пыль, раздражение и остатки сна, и как-то сразу стало легче.
Ровно до той минуты, когда Браден протянул мне руку.
– Позвольте взглянуть на ваши ожоги.
Я отпрянула, прищурилась, памятуя об угрозе князя. Вчерашних игр мне хватило на всю оставшуюся жизнь, а оруженосцу не обязательно знать, что виноватой в любом случае сделают меня.
– Князь сказал, что оторвет руку любому, кто ко мне притронется, – с вызовом посмотрела на него.
Оруженосец слегка побледнел, но с места не сдвинулся.
– Хорошо. Я не стану к вам прикасаться, – пообещал он. – Просто вытяните ладони вперед, чтобы я мог их вылечить.
Я была твердо уверена, что все это очередные игры: протяну руку – и меня тут же цапнут. А следом появится Мрак со своей изощренной фантазией и бесконечным желанием унижать. Но смущенная улыбка Брадена была такой искренней, что я заколебалась.
– Не бойтесь, – настаивал он. – Я не причиню вам вреда.
Ладони, как назло, болезненно заныли. Вчера и вовсе лопнул волдырь на пальце: растерла поводьями, даже перчатки не спасли.
– Не касаться, – напомнила я, протягивая руки.
– Я помню. – Браден принялся рыться в сумке на бедре. – Приказы князя не нарушают.
– Так уж и не нарушают?
– Расплата