Очнулся я в постели, но отнюдь не в своей спальне. Комната была простой, с белыми, ничем не украшенными стенами и круглым окном, в которое заглядывали звезды. Я смотрел на них, пока моих губ не коснулся бокал с лимонадом.
– Говорят, маги после дуэлей пьют кровь, но я подумала, что и сладкое не помешает.
Я повернулся на голос.
Девушка, с которой все началось, сидела рядом со мной на постели. Она внимательно смотрела на меня и выглядела задумчивой. Лямка серебристого платья сползла, обнажив ее плечо. На плече была родинка, и сейчас она казалась мне такой волшебной!
Глупости, правда?
– Тебе лучше? – Девушка наклонилась, все еще рассматривая меня.
Я отпрянул. Она была слишком близко – я задрожал, смотря в ее зеленые глаза.
Девушку это рассмешило.
– Неужели ты боишься меня, волшебник?
Наверное, я покраснел. Ее смех звучал в ушах звоном серебряных бубенцов на Новогодье.
– Ты спас меня, – выдохнула она, отстранившись. – Ты победил того ужасного мага. Спасибо тебе.
– Я не… Где я?
Она пожала плечами.
– Я подумала, тебе надо отдохнуть.
Дальше она говорила какую-то бессмыслицу, но мне хотелось слушать ее голос еще и еще. Это нисколько не напоминало трепет, охватывавший меня рядом с Шериадой, а уж у нее слова просто звенели от магии. Эта же девушка волшебницей не была, но ее голос казался мне чудеснее всего на свете.
Тогда я не понимал, почему.
– Как тебя зовут, маг? – спросила она между тем.
– Элвин.
– Отлично. А я – А́лия, – сказала она и принялась раздеваться.
Сначала я просто смотрел. Мысли тянулись, как вязкий осадок в зелье. Не то чтобы я не понимал, что происходит, и не то чтобы Алия была так уж красива. Хороша, это правда. Угловатая фигура, маленькая грудь, узкие бедра, впалый живот. Но в моих глазах она внезапно превратилась в одно из тех волшебных существ, о которых я читал в детстве – слишком чудесных для нашего мира, и потому ушедших на страницы сказок. Сначала я восхищенно смотрел на нее, а потом меня буквально скрутило от желания. Никогда раньше, ни до, ни после я никого так остро не хотел. Это тоже было странно, но тогда я не мог мыслить трезво и ничего не понял.
Алия тем временем сняла платье и осталась в одной нижней юбке – в Междумирье не носят нательную рубашку из-за жары. Так она замерла, смущенно глядя на меня и прикрывая рукой грудь (было бы там что прикрывать!) и кусая нижнюю губу. Так она тоже была прекрасна, но я быстро опомнился.
– Постой!
Она вздрогнула и снова укусила губу, на этот раз до крови.
– В чем дело?
Я сел на постели. Так резко, что голова закружилась. Почти не видя сквозь рой черных мошек, я принялся искать ее платье, чтобы подать ей.
– Что ты делаешь? – выдохнула она.
Я наконец нащупал