Бадвард вышел из комнаты, забрав с собой одну из подушек, успевшую крепко пропитаться сладким ароматом волос Марики.
"Город точно проклятый! Вторая девка в моей постели, а я сплю на лавке, как благородный придурок", – подумал он, пытаясь устроиться на жёсткой лежанке.
***
Кубо проснулся задолго до того, как лучи солнца робко лизнули горизонт.
Он привык быть первым и последним, кто бодрствует в Арнике. Одевшись, распахнул узкое окно под самой крышей пекарни и выглянул наружу. Через город стелился туман с гор.
Кубо медленно втянул носом влажный воздух. Прикрыл глаза и принюхался снова. Сняв пальцем утреннюю влагу с подоконника, попробовал её языком. Прислушался ко вкусу.
– Неожиданно, – он хмыкнул. – И что же вас, остроухих блудниц, заставило спуститься в наше болото?
Над его головой раздался скребущий звук. Острые когти быстро царапали черепицу. Сорвавшись с крыши, большая ворона перелетела на соседний конёк.
– Всё подслушиваешь, – укорил пекарь птицу и вернулся в комнату.
Старая лестница скрипела от его шагов, когда он спускался по ней в кухню.
Угли в печи уже еле тлели. Кубо первым делом подбросил в топку дров. Посидел немного перед распахнутым зевом, наблюдая, как разгорается в нём огонь. Погрел руки. Убедившись, что пламя заладилось, он отправился в чулан, откуда вернулся с большим мешком. У печи бесцеремонно бросил его на пол, и содержимое сухо стукнуло.
Пекарь снова всмотрелся в разгоревшееся пламя.
– Мало осталось, – протянул он с сожалением.
Его губы задвигались, роняя едва слышимые слова. Они несли в себе древние, давно забытые звуки. От них огонь вспыхнул ещё ярче. Взвился к самой трубе. Не отводя от него взгляда, Кубо сунул руку в мешок и вытащил большую белую кость. Размерами и формой она подошла бы взрослому мужчине, значительно более крупному, чем сам пекарь.
Как только кость попала в топку, во все стороны брызнул фонтан ярко-зелёных искр. Некоторые из них смогли вырваться наружу, и там, где они падали, на полу оставались чёрные звездчатые следы.
Пекарь не обращал на них внимания. Он продолжал вытаскивать из мешка разного размера кости одну за другой и бросать в огонь, пока тот не разошёлся настолько, что даже из трубы пекарни начали вырываться и лететь вверх вместе с дымом изумрудные искры. Тогда Кубо отложил мешок, отряхнул руки и направился к полкам, где хранились ингредиенты для будущего хлеба.
Глава 6.
Острый запах крови преследовал её. Стальным вкусом держался во рту. Он появлялся каждое утро, напоминая о случившемся. Марика даже начала привыкать к этому ощущению. Поэтому не вскочила от накатившей тошноты, а лишь тяжело сглотнула. И открыла глаза.
Бревенчатый потолок над ней был незнакомым. Как и комната вокруг. Рассматривая предметы, девушка силилась понять, как попала сюда из леса.
В теле до сих пор гнездился